Волшебство гор - Грей Сюзанна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/78
• Следующая

Сопровождаемая ищейкой, Бет пошла к зигзагообразной изгороди из редких жердей, к месту, где днем она видела Логана за работой. Несмотря на поздний час, стук топора подсказал ей, что он вырубал заросли кустарника на дальней стороне пастбища, и она пробралась туда по густой, сладкой, пахнущей траве.

Припоминая свою последнюю встречу с топором, она осталась стоять на безопасном расстоянии и окликнула его по имени.

Он повернулся и вытер со лба пот тыльной стороной ладони.

– Что вы тут делаете так поздно?

Она протянула ему тарелку с едой:

– Бабушка Джо послала вам вот это. Она знала, что вы должны проголодаться после такой тяжелой работы весь день.

– Можно вообще-то и перекусить.

Он принял тарелку из ее рук и сел на бревно, лежавшее рядом.

– Присаживайтесь, потом отнесете назад тарелку, когда я поем. Бабушка Джо очень расстроится, если одна из ее тарелок разобьется. – Он наблюдал за тем, как Бет грациозно уселась на другом конце бревна, аккуратно расправив юбку. Как бабочка на цветок, подумал он и ждал. Ну, понравился ли ей сюрприз?

Она подняла голову и посмотрела на звезды:

– Как красиво здесь.

Логан посмотрел на кучи хвороста, приготовленные, чтобы спалить. Оставалось очистить еще несколько акров пастбища от засорявшего его кустарника. Затем он перевел взгляд на поле, которое он не допахал, потому что сломался плуг.

– Похоже, что у меня еще уйма дел, – сказал он, откусив кусок.

– Воздух такой чистый и свежий.

Логан фыркнул. Хорошо, что она сидела на том конце. Там, где сидел он, единственное, что можно было унюхать, это запах его пота. Он бросил в ее сторону обеспокоенный взгляд. Она все еще не проронила ни слова о столе. Он запихнул в рот остаток тушеного мяса и подобрал подливку кусочком хлеба.

Каждая косточка его тела скрипела от усталости. Он с усилием встал.

– Ну, вот и все. – Он отдал ей тарелку. – Передайте бабушке Джо, все было очень вкусно.

– Я знаю, что она будет рада слышать это. – Она опять накрыла тарелки тряпочкой.

Словно большеглазая, маленькая сова, Бет посмотрела вверх на него через очки:

– Логан? – начала она. Ее голос звучал тепло и тихо, как летний ветерок.

– Да, Лиззи?

– Я, я хотела поблагодарить вас за письменный стол и стул. Они очень красивые и удобные. Я знаю, сколько сил это вам стоило.

Глядя вниз на ее поднятое к нему лицо, он сжал кулаки, его мозг изо всех сил старался подавить, заглушить страстное желание сграбастать ее и поцеловать. Затем порыв легкого бриза пахнул ему в лицо стойким ароматом крепкого мужского пота, исходившего от его собственного тела. Он вспомнил, что давно уже не мылся, по горло занятый посевной и другими горячими работами. Не желая произвести на Бет неприятное впечатление, он откашлялся и шагнул назад.

Мысль о том, что ему только что хотелось поцеловать Бет, привела Логана в такое волнение, что он почти зарычал на нее:

– Вам не нужно меня благодарить. Я сделал бы это для любого другого в такой же ситуации.

На ее лице появилось испуганное выражение. Даже при тусклом свете луны он мог увидеть, как ее глаза наполнились слезами.

– Разумеется, вы бы так и поступили. Я вовсе не хотела внушить вам мысль о том, что я какая-то особенная. – Она прижала тарелку к своей груди и побежала прочь.

Бо скособочила свою голову, изумленно посмотрела на Логана своими любознательными глазами и потрусила легкой трусцой за Бет.

«Черт побери!» Логан почувствовал себя самым худшим и жалким ослом из всех, какие только есть на свете. Она была с ним так хороша и приветлива, а он нагрубил, наорал на нее. Почему он это сделал? Он пожал плечами. О, дьявол, он не знает этого. Только догадывался, что просто хотел убедить себя в обратном. Устало вздохнув, он подобрал топор и побрел к вырубленному кустарнику.

Критически окинув глазом свою классную комнату, Бет, в очередной раз мысленно поблагодарила Бога за то, что он даровал ей такого друга, как Ханна.

Когда Бет, удрученная вандализмом хулиганов, горько посетовала в одном из своих писем на страшную нехватку грифельных досок и учебников, за исключением тех, что она наугад упаковала в свой чемодан, какова же была ее радость, когда с последней доставкой почты в ее адрес пришло несколько больших посылок, открыв которые Бет обнаружила неоценимые сокровища: кучу грифельных досок, карандаши, мелки, прописи, сборники текстов для чтения и даже слегка помятый, но все еще годный для использования на уроках глобус.

Ученики бережно обращались со всеми этими предметами, хотя они и были изрядно подержанными, аккуратно пользовались ими на уроках и сдавали назад, перед уходом домой.

Шел уже второй месяц занятий, и детям очень нравилось работать с такими популярными пособиями, как например «Книга прописей в картинках», где интересные уроки чтения были проиллюстрированы многочисленными гравюрами.

К ее неподдельному восхищению, даже Сет, проявлявший до того весьма сдержанное рвение в учебе, увлекся работой с потрепанной географией Питера Парли, в которой было девять карт и семьдесят пять гравюр. Он был так очарован рассказами о жизни и обычаях далеких народов и стран, что всегда вызывался первым показать на глобусе их местонахождение.

Но даже теперь, при наличии учебников, дела с преподаванием математики шли неважно, пока Бет не догадалась наполнить уроки более конкретным содержанием. Заменив такие слова, как например апельсины или бананы, которых дети в жизни никогда не видели, словами шкуры или капканы для мальчиков, и ярдами текстиля, иголками и булавками для девочек, ей удалось пробудить в них интерес к этому предмету.

Она задумчиво провела ладонями по безупречно гладкой поверхности своего дубового стола и загрустила.

Слова Логана в тот вечер, когда Бет пыталась выразить ему свою признательность, ранили ее на самом деле гораздо глубже, чем она ожидала и соглашалась допустить. Без особых околичностей он дал понять ей, что не видит в ней ничего особенного. Кроме чувства острой и незаслуженной обиды, это вызвало в ней еще большую решительность доказать своей работой, что она квалифицированная учительница и недаром ест свой хлеб.

Бет почувствовала, как краска смущения залила ее лицо, при воспоминании о том, как Логан резко отстранился от нее. «Наверное, он испугался, что я поцелую его снова», – подумала она. Ну что же, ему не стоит об этом беспокоиться. Разумеется, он и не давал к тому никаких оснований. Однако, Бог тому свидетель, она не та девушка, чтобы бегать за ним и вешаться ему на шею.

Впечатление было такое, как будто он окружил себя какой-то невидимой стеной и не собирается никого пускать вовнутрь. Бет вывела кончиком пальцев свои инициалы на крышке стола и вздохнула.

Бо, лежавшая у ног Логана, тихо заскулила и он, чинивший упряжь, отвлекся на секунду от дела. Старая ищейка понюхала воздух и, мигом вскочив на лапы, понеслась к дому, чтобы последовать за Элизабет в их обычной вечерней прогулке.

Логан долго смотрел вслед этой паре, постепенно исчезавшей из его поля зрения, горько сожалея, что не может к ним присоединиться, но ему все еще было стыдно за свои необдуманные слова. Он не разговаривал с учительницей с того вечера, когда она приходила на пастбище. Заставив себя отвести глаза, он сосредоточил свое внимание на ремонте уздечки, но обнаружил вскоре, что все у него валится из рук.

Несмотря на попытки как-то отвлечься, думать о другом, у него из головы не шел тот румянец на ее лице, когда она старалась поблагодарить его. Румянец, который он буквально стер с ее щек своими оскорбительными замечаниями. Он и сам не знал, что заставило его произнести эти идиотские слова, и сейчас был готов скорее откусить себе язык, чем снова сказать их.

И хотя к концу своего рабочего дня, Логан чуть не валился с ног от усталости, он все равно не мог уснуть. Образ Бет с выражением внезапной боли в ее больших глазах, похожих на анютины глазки, не давал ему покоя, преследовал его даже в редкие минуты сна. Не находя в себе сил посмотреть ей в лицо, он держался в одиночестве, подальше от дома, и заходил туда поесть только тогда, когда все уже спали.

• Предыдущая
• 22/78
• Следующая