Нет жизни без тебя - Грей Долли - Страница 30

• Предыдущая
• 30/30

Гай нервно мерил шагами гримерку, прижимая к уху трубку телефона. На другом конце Фил Пулман пытался придать ему уверенности в победе.

— Ну же, мой мальчик, не стоит паниковать! Уверяю тебя, Эйнджел переживает сейчас не меньше, чем ты. Собери все свое мужество. Выше голову!

— О чем ты говоришь?! — Гай нервно рассмеялся, сминая двумя пальцами тонкую сигарету, вытащенную из портсигара скорее по инерции, чем от желания курить. — Мне и так ясно, кто в конечном счете победит!

— Не торопись с выводами. Жизнь часто преподносит нам сюрпризы, когда мы их не ждем.

— Если ты так в меня веришь, тогда почему сейчас не здесь? — захныкал Гай. — Признайся, Фил, ты почувствовал, что я провалюсь, и решил бросить меня на произвол судьбы.

— Я тебе уже говорил: меня похитили…

— Да ладно, — перебил его Гай, — кто в это поверит? Тем более что я сам видел, как ты укатил с этой дамочкой на лимузине. Небось неплохо повеселились, а, Фил?

— Дурак!

Эйнджел находился в зрительном зале среди других участников «Рождественской песни», весело переговариваясь с ними. И только Пола, сидящая рядом, чувствовала, как он напряжен. Искренне восхищаясь самообладанием мужа, она ободряюще накрыла его ладонь своей рукой. Эйнджел сжал ее пальцы, благодаря за столь необходимую ему поддержку, и улыбнулся.

— Спасибо тебе.

— За что? — Пола удивленно вскинула брови.

— За то, что ты всегда рядом, когда мне это необходимо. За то, что ты смогла полюбить меня таким, какой я есть на самом деле.

За то, что однажды врезалась в мою машину на ночной дороге… — Он на мгновение замолчал, затем, нагнувшись к ее уху, шепнул:

— За нашего будущего ребенка.

— Уважаемые телезрители, вы можете видеть, как на сцену поднимаются организаторы конкурса «Рождественская песня» во главе с вице-президентом Третьего национального канала. Судя по всему, они собираются назвать имя победителя. В зале становится так тихо, что слышно, как жужжат мухи… Хотя откуда им взяться, сейчас ведь Рождество. Это работают камеры нашего канала. — Мелисса нервно хихикнула, прежде чем продолжить комментарий. — Вице-президент подходит к микрофону, в его руках конверт из золотой бумаги.

Он надрывает его, и… О нет! О да! Уважаемые дамы и господа, победителем «Рождественской песни» этого года стал Эйнджел Тейт!

Билли, всей съемочной группе шампанского за мой счет! О Боже, я рыдаю! Билли, не снимай…

Марджори Хоуп, с напряжением следящая за конкурсом по телевизору в гостиной своего дома, взвизгнула, узнав о победе Эйнджела.

— Кларк, Кларк! — позвала она.

Мистер Хоуп, откупоривающий в это время бутылку шампанского в столовой, был так напуган криком жены, что вбежал в гостиную, не замечая, что пробка отлетела в сторону и пенящийся напиток льется на пол..

— Что случилось, дорогая?

Марджори бросилась ему на шею со словами:

— Эйнджел, он выиграл! Любимый, я так счастлива! Целуй же меня, целуй!

Кларк рассмеялся и заключил жену в объятия…

— Я ненавижу тебя, Фил Пулман, — сквозь слезы досады произнес Гай.

Сразу же после объявления победителя он бросился прочь из зала, остановил на шоссе какого-то опаздывающего на домашний праздник фермера и уговорил его подбросить до ближайшего мотеля. Гай твердо решил, что напьется вдрызг, а поутру позвонит одному из ребят, что давно сманивали его у Пулмана, обещая более высокие гонорары.

Ричи осторожно подкрался сзади к Мелиссе, все еще размазывающей по лицу слезы счастья, и закрыл ей глаза ладонями.

— Ричи! — Молодая женщина безошибочно узнала прикосновение любимого.

Он, смеясь, повернул ее лицом к себе и, не давая вымолвить ни слова, приник губами ко рту возлюбленной. В то время как правой рукой Ричи обнимала талию Мелиссы, левой он вытаскивал из кармана брюк коробочку темно-синего бархата…

Фил Пулман откинулся на спинку кресла в своем офисе. Его окна были единственными, которые горели ярким светом во всем здании в праздничную ночь, не считая холла, где дежурили охранники. Он медленно закурил сигару.

Гай не ответил ни на один из его звонков.

Проклятый мальчишка! Как бы чего не выкинул. Надо будет принять кое-какие меры. Мысли Фила переметнулись с подопечного на победителя «Рождественской песни».

— Да, Эйнджел Тейт, я недооценил тебя.

Кто бы мог подумать, что тебе удастся выиграть эту схватку? Наверное, я просто старею.

Пора, пора подумать о покое. Эти крысиные гонки становятся слишком утомительными для меня. Правда, есть один проект в Бразилии…

Стоит попробовать. Так, напоследок…

Эйнджел стоял на сцене, освещенный множеством софитов, сжимая в руке статуэтку «Серебряного ангела». Каждой клеточкой своего тела он ощущал множество устремленных на него в эту минуту глаз, но видел перед собой лишь одни — наполненные слезами радости глаза Полы.

— Эта победа для меня не просто очередной виток музыкальной карьеры. Нет, она значит для меня гораздо больше. Это награда двум любящим сердцам, которым пришлось многое преодолеть прежде, чем они нашли свой путь к счастью. Мечта о настоящей любви породила «Мечту» — песню и нашла отклик в ваших сердцах. — Эйнджел нежно улыбнулся. — Моя мечта — это Пола, женщина, без которой мое существование теряет смысл.

Эйнджел взмахнул рукой, и слепящий луч выхватил в толпе зрителей замершую в нерешительности его жену.

Зал взорвался аплодисментами, а Пола подумала, что, очевидно, судьба милостиво закрыла глаза на выданный ей кредит на счастье…

Зал Альберт-холла замер лишь для того, чтобы спустя мгновение приветствовать на сцене оглушительными овациями Тадеуша Красовского. Сегодня он давал свой последний, завершающий его музыкальный путь концерт.

Маэстро поднял руку, требуя тишины, и заговорил:

— Дамы и господа, вот уже несколько десятков лет я стою у дирижерского пульта. Множество прекрасных мелодий было сыграно под моим руководством. Практически все они звучали в свое время под этими сводами. Но я счастлив в самый важный для меня вечер исполнить еще одну, особенную. Эта песня успела многим из вас полюбиться за прошедший год.

Секрет ее успеха прост: она нашла дорогу к вашим сердцам. И все потому, что одно любящее сердце захотело рассказать всему миру о другом. Разные певцы старались исполнить ее, но никому это не удавалось сделать с такой проникновенностью, как автору. Именно этой песней я хочу открыть вечер. Именно этого певца я приглашаю на сцену. Дамы и господа, Эйнджел Тейт!

Взметнулась в воздух тонкая деревянная палочка, описала круг, и оркестр заиграл популярную мелодию. Едва отзвучали первые аккорды, как освещение усилилось и появившийся на сцене мужчина запел:

Мечта робкой птицей скользнет на ладонь…

Пола смотрела телетрансляцию из Альбертхолла, лежа в больничной палате. Она приехала сюда сразу, как только начались схватки.

Заботливая Марджори не отходила от нее ни на шаг. Сейчас они слушали, как восторженно принимает выступление Эйнджела самая искушенная публика. Чувство гордости за мужа охватило бы Полу, если бы этому не помешали очередные схватки.

— По-моему, началось, — сдерживая стон, сказала она подруге…

— Уважаемые телезрители Третьего национального канала, сегодня у известного певца Эйнджела Тейта прибавление в семействе. Его жена Пола несколько минут назад родила двойню. От имени многочисленных поклонников, друзей и коллег мы поздравляем Эйнджела со счастливым событием.

Миловидная блондинка радостно вещала с телеэкранов по всей стране. При этом она очень старалась, чтобы в кадр почаще попадала ее рука, на которой рядом с кольцом с розовой жемчужиной красовалось обручальное.

— С вами была Мелисса Трой-Ларк и Третий национальный канал. — Такими словами закончила она свой репортаж.

• Предыдущая
• 30/30