Гарем - Грассо Патриция - Страница 43

• Предыдущая
• 43/81
• Следующая

Он сердито подтолкнул строптивицу ко входу в караван-сарай.

В общей зале его почтительно встретил хозяин заведения.

– Все ли у тебя готово? – спросил принц.

– Да, сиятельный Халид-бек. Все согласно твоим приказам.

– И ванна?

– Горячая, ароматная, она дожидается в твоем шатре.

– Хвалю твое усердие. – Халид кинул ему мешочек с монетами, и ловкий турок поймал его с кошачьей грацией. – Доставь туда же любимые блюда моей супруги и приготовь все к празднику.

– А что предпочитает твоя жена, принц?

– Все, что съедобно, а главное – побольше, – ответил Халид.

Затем влюбленная пара вновь появилась во дворе, только с задней стороны караван-сарая, где коротала предыдущую ночь беглянка.

Сейчас все здесь изменилось. Огромный шатер принца заполнил все пространство от входа до ограды. Мощная гвардия окружала это сооружение грозным кольцом.

Халид откинул полог и пропустил ее вперед.

– Теперь это твои владения, дорогая.

– Зачем ты кривишь душой? – спросила Эстер тотчас, как они оказались наедине. – Кому скорее надо отрезать язык за ложь – тебе или мне?

– Я не лгу тебе. И вообще, никогда не лгу, – оборвал ее Халид. – Сбрасывай с себя это тряпье и поживее! От тебя дурно пахнет.

Эстер и сама чувствовала себя грязной после двух ночей и двух дней дорожных испытаний, но притворялась, что оскорбительное высказывание принца не дошло до ее слуха.

– Ты сказал, что я твоя жена.

– Так оно и есть.

– Но я не присутствовала на бракосочетании и поэтому тебе не верю.

– Твое присутствие и не было нужно. Я получил согласие твоего опекуна, и этого достаточно. Ну-ка быстренько сбрасывай свои вонючие тряпки и полезай в воду.

– Интересно знать, и кто же этот мой опекун?

Халид усмехнулся, словно поражаясь ее недогадливости.

– Я был твоим опекуном и дал разрешение на этот брак.

– А я не давала согласия, – заупрямилась Эстер.

– Этого и не требовалось, как я уже говорил.

Эстер и вообразить себе не могла такого вопиющего беззакония.

– Я не могу принять это всерьез.

– Тебе придется. Вот наш брачный сертификат!

Эстер уголком глаза глянула на пергамент, где было что-то начертано арабскими письменами, и отвела его руку в сторону.

– Все равно я не в состоянии прочесть вашу галиматью. Кстати, почему ты вздумал жениться на мне? Я же тебе не нравлюсь.

«Я люблю тебя!» – подумал Халид, но вслух произнес:

– Когда ты пахнешь как свинья, конечно, не нравишься. Поэтому раздевайся и ныряй в воду, пока она не остыла. В отсутствие Омара я сойду за евнуха?

– Надеюсь, что да, – кивнула Эстер, вызвав своим ответом легкую усмешку на губах мужчины.

Если б она не была покрыта дорожной пылью и пропитана потом, так утомлена и голодна, то ввязалась бы с ним в сражение, но сил у нее почти не оставалось. Ей хотелось погрузиться поскорее в теплую воду, наполнить вкусной пищей требовательно напоминающий о себе пустой желудок, а потом спать, спать, спать… Хоть подряд два месяца. А уж после этого она разберется с высокомерным турецким принцем.

Без излишней стеснительности Эстер быстренько разделась и нырнула в ванну. Тепло и благовония вмиг вознесли ее на вершину блаженства.

Халид закатал рукава рубахи, затем, словно по волшебству, у него на ладони возник кусок ароматного мыла. Понимая, что над ней тяготит груз переживаний, связанный с ее неудачной попыткой бегства, Халид играл роль старательного банщика и не более того.

Он не пытался возбудить ее. Он возьмет ее, когда она будет начисто отмыта, сыта и полна сил, потребных для любви.

Хотя плотское желание требовательно напоминало о себе, Халид привык сдерживать свои примитивные потребности. Лишение девственности столь изысканного цветка требовало, по его мнению, лунного света и любовных шептаний, а не соития в мыльной воде или, того хуже, на мокром ковре рядом с ванной.

Почти ушедшая куда-то в мир грез после купания и ласки сильных мужских рук, Эстер позволила им растереть себя сухим полотенцем, облачить в долгополый кафтан на бесчисленных пуговичках и расчесать гриву ее мокрых волос.

Она удобно устроилась на кушетке, куда ее на руках отнес принц.

Вошедший Абдулла молча передал хозяину блюдо с яствами и собрался было удалиться.

– Подожди! – остановила воина внезапно очнувшаяся от блаженного забытья Эстер.

Абдулла вопросительно взглянул на принца и задержался у порога. Халид не возражал.

– Покажи ему этот документ! – потребовала у принца Эстер.

Халид подчинился.

– Переведи ей то, что там написано, – приказал он Абдулле.

Абдулла глянул на пергамент пустым взглядом и тут же вернул его принцу.

– Там написано, что ты жена Халид-бека. – Лицо Абдуллы скривилось в злобной гримасе, и он добавил: – К сожалению! Вместо этого стоило бы отделать тебя как следует плеткой для общей пользы.

– Его следует наказать за несдержанность в речах! – объявила Эстер, когда Абдулла удалился и они с принцем вновь остались наедине.

– А за твою несдержанность следует… – начал было Халид.

– Принцессы могут позволить себе вольность в выражениях по отношению к прихвостням их мужей! – высокомерно заявила Эстер.

– А к мужьям? – спросил не без иронии Халид.

– Я должна хорошенько подумать, прежде чем решить, как мне вести себя с тобой. – Эстер уже распрощалась с мечтой в ближайшее время попасть в Англию. Но ей хотелось как можно дольше задирать нос и демонстрировать перед поганым турком свое достоинство английской леди. На самом деле, если ей предстоит решить, оставит ли она Халид-бека со всеми его недостатками и глупой верой в Магомета ради неизвестного ей Хорька? – А где же мой «возлюбленный» Форжер? – спросила Эстер, подчеркнув тоном иронию. – Что-то затянулась по времени наша помолвка. Я бы не хотела стать супругой двух мужей одновременно. Или ты уже успел отомстить ему? – Ей подумалось, что скоропалительная женитьба принца была лишь частью его плана по отмщению.

Халид стиснул зубы и молчал, наверное, с минуту и даже больше.

Эстер уже испугалась, что ступила на слишком опасную тропу.

– Месть моя не замедлит свершиться, – сказал наконец Халид, – но на тебя не падет ничья кровь.

Для Эстер эти грозные заявления ничего не значили, потому что от блюда, внесенного Абдуллой, очень вкусно пахло. Правда, памятуя о правилах, которые ей вдалбливал Халид, она воздержалась от того, чтобы немедленно набить себе рот.

Но Халид был настолько любезен, что присел на край кушетки, принялся собственными перстами скармливать ей кусочки восхитительно-нежного мяса, поджаренного на углях. Когда блюдо опустело, он встал.

– Попозже вечером мы поужинаем вдвоем. А теперь я должен встретить гостей и проследить, чтобы они не скучали.

– А разве невесту не приглашают на ее собственную свадьбу?

– Мужчины и женщины празднуют отдельно.

– Превосходный обычай! – съязвила Эстер.

– Да, наши обычаи разумны, хоть они тебе и в диковинку. Спи спокойно, тебе не о чем беспокоиться. И помни – ты теперь под моей защитой.

– Но я совсем не устала, – возразила Эстер и тут же опровергла заявление тем, что широко зевнула.

– Тогда почему у тебя темные круги под глазами?

– Это тебе только кажется.

– Я пока не жалуюсь на зрение.

– Вероятно, дни, проведенные с тобой, состарили меня и я подурнела.

– А мне кажется, что ты постарела за те дни, что меня не было рядом с тобой. – Он снова присел на кушетку. – Закрой глаза.

Его ровный ласковый голос воздействовал на нее магически. Она свернулась калачиком и уснула. Тогда Халид склонился над ней и губами коснулся ее губ.

– Уже сегодня, Дикий Цветок, ты станешь моим, целиком и полностью. – Шепнув это спящей девушке, он покинул ее.

Позже, когда Эстер проснулась, она долго лежала неподвижно с закрытыми глазами и представляла себе свою будущую жизнь. Два последних дня совершенно изменили ее положение. Из беглой рабыни она превратилась в жену принца. Впрочем, ни рабыней, ни женой турка быть ей не очень-то хотелось. Первое было слишком низко, второе – чересчур высоко.

• Предыдущая
• 43/81
• Следующая