Траектория краба - Грасс Гюнтер - Страница 12

• Предыдущая
• 12/43
• Следующая

Кстати, через некоторое время один из баркасов пришлось спустить на воду. Затем другой. Причем отнюдь не в учебных целях.

Во время своего второго плавания к Дуврскому проливу «Вильгельм Густлофф» попал в шторм, дул сильный норд-вест, лайнеру пришлось сражаться с высокой волной, и тут на нем был получен сигнал SOS, поданный английским углевозом «Pegaway», у которого был поврежден погрузочный люк и вышло из строя рулевое управление. Капитан Люббе, позднее умерший во время следующего круиза на Мадейру от сердечного приступа, тут же приказал взять курс на то место, где терпел бедствие углевоз. Спустя два часа прожектора обнаружили в кромешной тьме «Pegaway», который уже набрал довольно много воды. Но шквальный ветер усиливался, поэтому лишь ранним утром удалось спустить на воду один из двадцати двух спасательных баркасов, однако толчея волн ударила его о корпус лайнера, что причинило баркасу серьезный ущерб, после чего его отнесло в сторону. Капитан Люббе немедленно приказал спустить моторный катер, которому после нескольких попыток удалось забрать с углевоза девятнадцать моряков и уже с меньшими трудностями, поскольку шторм начал стихать, доставить их на лайнер. В конце концов был найден и баркас, экипаж которого подняли на борт лайнера. Об этом писали. Немецкие и иностранные газеты отозвались с похвалою о спасательной операции. Но гораздо подробнее это сделал по прошествии долгого времени Хайнц Шён. Так же, как и я теперь, он перелопатил в свое время кучу газетных сообщений. Дело в том, что его биография, подобно моей, оказалась прочно связанной со злосчастным лайнером. Примерно за год до окончания войны он был назначен на «Вильгельм Густлофф» помощником казначея. Вообще-то Хайнц Шён сделал неплохую карьеру в морской организации гитлерюгенд и хотел попасть на военный флот, однако подвело слабое зрение, и его направили в торговый флот. Он оказался одним из тех, кто пережил гибель корабля, который начал в качестве туристического лайнера, затем превратился в госпиталь, позднее в плавучую казарму и, наконец, стал транспортным судном для беженцев; после войны он принялся собирать материалы, связанные со светлыми и темными сторонами истории «Вильгельма Густлоффа». Его целиком захватила эта тема, он жил единственно ею.

Уверен, что мать была бы счастлива познакомиться с изысканиями Хайнца Шёна. Но если на Западе для его книг нашелся издатель, то в ГДР они были нежелательны. Впрочем, читатели его книг хранили молчание. Как на Западе, так и на Востоке. Разыскания Шёна оставались невостребованными. Даже снятый в конце пятидесятых годов игровой кинофильм «Ночь над Готенхафеном», где Шён выступил в качестве консультанта, не вызвал особого интереса. Правда, недавно телевидение показало документальную передачу на эту тему, однако дело до сих пор обстоит так, будто ничто не может превзойти катастрофу «Титаника», будто «Вильгельма Густлоффа» вообще не существовало, будто для подобной трагедии среди прочих известных уже нет места и следует скорбеть об одних погибших, не поминая других.

Вот и я предпочитал помалкивать, уходить в тень, пока на меня не оказали давление. Если же теперь я, принадлежа, подобно Шёну, к числу переживших катастрофу, начинаю испытывать к нему определенное сочувствие, то, пожалуй, прежде всего потому, что могу воспользоваться плодами его одержимости. У него собраны все данные: количество кают, запасы провианта, размеры солнечной палубы в квадратных метрах, количество спасательных баркасов по штатному расписанию и фактическое отсутствие некоторых из них на момент катастрофы, и, наконец, он приводит уточненное число погибших и выживших, растущее с каждым новым тиражом. Его скрупулезность долгое время оставалась не вознагражденной вниманием, однако теперь Хайнца Шёна, который всего на год старше матери и которого я даже мог бы представить в свое оправдание моим отцом, все чаще цитируют в Интернете.

Там недавно развернулись дискуссии вокруг голливудского блокбастера под названием «Титаник», который подавался как история величайшей морской катастрофы всех времен и народов. Хайнц Шён опроверг подобную чепуху рядом конкретных цифр. Разумеется, это вызвало определенный резонанс, в результате чего «Вильгельм Густлофф» поднял в киберпространстве виртуальную волну, что не замедлило отразиться на исполненных ненависти пропагандистских сайтах правых экстремистов. Там началась очередная травля евреев. «Отомстим за Вильгельма Густлоффа!» – требовали правые экстремисты, словно убийство в Давосе произошло не далее чем вчера. Особенно громкие голоса – сайт Цюнделя – раздавались из Америки и Канады, но и немецкая Сеть запестрела юдофобскими серверами, вроде «Национальное сопротивление» или «Thulenet»[13].

Среди первых в их числе оказался и сервер www.blutzeuge.de, не отличавшийся, впрочем, особым экстремизмом. Он опубликовал историю корабля, ставшего легендой не потому, что тот затонул, а потому, что его гибель замалчивали, зато теперь эта легенда привлекала к себе интерес многих тысяч пользователей Интернета. Мой боец-одиночка, который успел обзавестись личным идейным и по-спортивному злым противником, с детской наивной гордостью поведал миру через Сеть о том, как «Вильгельм Густлофф» оказал помощь англичанам, потерпевшим кораблекрушение. Он цитировал статьи из британских газет с похвалой в адрес немецких спасателей с таким энтузиазмом, словно на газетах еще не просохла типографская краска и будто речь шла о свежайшей новости. Он поинтересовался у своего идейного противника, дошло ли известие о героизме немецких спасателей до еврея-убийцы Франкфуртера, отбывающего свой срок в тюрьме Кура. Давид ответил: «Арестанты сидят там целыми днями за ткацкими станками, им некогда читать газеты».

Вероятно, в свою очередь для Давида был бы интересен вопрос, мог ли знать курсирующий в прибрежных водах Балтики офицер-подводник по фамилии Маринеско о спасении экипажа с углевоза «Pegaway» командой «Вильгельма Густлоффа», поскольку таким образом капитан, может быть, впервые услышал название корабля, которому суждено было стать целью для позднейшей атаки. Однако такой вопрос не был задан. Зато Вильгельм восторженно поведал о том, как несколько позже лайнер был использован у британских берегов в качестве «плавучего избирательного участка», причем эмоциональный накал репортажа поднялся опять-таки до столь высокого градуса, будто этот успешный пропагандистский трюк был изобретен прямо сейчас, а не почти шестьдесят лет тому назад.

Имелся в виду референдум по вопросу о фактически уже совершенном присоединении Австрии к великому германскому Рейху. Немцам и австрийцам, проживавшим в Англии, предоставили тем самым возможность принять участие в референдуме. Лайнер брал избирателей на борт в Тилбери, а голосование проводилось за пределами трехмильной зоны. После этого между Вильгельмом и Давидом вновь разгорелся спор. Они обменивались выпадами, как в настольном теннисе: обсуждался ход голосования. Вильгельм настаивал, что все условия для тайного волеизъявления были обеспечены установкой специальных кабинок; Давид ехидно указывал на то обстоятельство, что из примерно двух тысяч голосовавших всего четыре человека высказались против присоединения Австрии: «Неужели не известно, как достигаются подобные 99,9 %!» Вильгельм, ссылаясь на заметку из «Дейли телеграф» от 12 апреля 1938 года, возражал: «Никакого давления не оказывалось! Это, мой дорогой Давид, подтверждают британцы, которые не упускают ни малейшего случая расчехвостить нас, немцев...»

Меня забавляла их бессмысленная перепалка. Но насторожила одна из реплик Вильгельма. Ведь я уже слышал это! Парируя язвительные Замечания Давида, Вильгельм не удержался от следующего заявления: «Твои хваленые демократические выборы служат исключительно интересам плутократов и всемирного еврейства. Все это – сплошное надувательство!»

Совсем недавно нечто подобное прозвучало из уст моего сына. Мы увиделись с Конни по случаю моего очередного визита, в разговоре я по-отцовски снисходительно упомянул о своей последней статье, посвященной предстоящим выборам в ландтаг федеральной земли Шлезвиг-Гольштейн, а в ответ услышал: «Все это – сплошное надувательство. На Уолл-стрит или у нас – везде хозяйничают плутократы, всем правят деньги!»

• Предыдущая
• 12/43
• Следующая