Ожившее предание - Говард Роберт Ирвин - Страница 4

• Предыдущая
• 4/4

Затем его голос загремел так, что наполнил всю пещеру.

— Это проклятье — ничто. Слова не наносят вреда и ничего не могут поделать с человеком. А я живу. Я видел уже сто поколений, и теперь пошла вторая сотня. Что есть время? Солнце встает и садится, и очередной день уходит в забвенье. Люди смотрят на небесное светило и по нему направляют свою жизнь. Они идут об руку со временем. Они считают минуты, которые мчат их к вечности. Время придумано человеком, а вечность дело богов. В этой пещере нет места суете, нет звезд, нет солнца — нет времени, а есть вечность. Мы не торопимся, ибо ничто не отмечает бегущие часы. Молодежь выходит наружу. Они видят солнце и звезды и, ощутив пульс жизни, они уходят. Совсем юным я вошел в эту пещеру, и никогда не покидал ее. И — по вашим меркам — я живу здесь тысячи лет, а может быть — один час. Когда то, что называют душой или разумом — назовите это как хотите — не связано временем, оно может повелевать телом. Наши старейшины в прежние времена знали больше, чем ваш наземный мир когда-либо сможет узнать. Когда я чувствую, что мое тело начинает слабеть, я принимаю магическое средство, известное только одному мне во всем мире. Оно не дает бессмертия — на него работает разум — но оно восстанавливает тело. Племя пиктов постепенно исчезает, исчезает подобно снегу на горе. И когда уйдет последний из них, этот кинжал освободит меня от мира. — Затем он быстро проговорил будничным тоном: — Зажигайте тростник!

В голове Коррака все завертелось. Он был не в состоянии понять только что услышанное: очевидно, его поразило безумие. А то, что он увидел в следующую минуту, утвердило британца в этой мысли.

Через толпу протискивался волк; более того, он понял, что этот тот самый волк, которого он спас от пантеры в лесу неподалеку от оврага!

Удивительно, как давно и далеко отсюда это происходило! Будто в какой-то прошлой жизни.

Да, это был тот самый волк. Коррак узнал его по странной шаркающей походке. Внезапно это существо выпрямилось и подняло лапы к голове. Ледяной ужас сдавил сердце британца.

Но вот голова волка откинулась назад, и в открывшемся темном провале постепенно проступило человеческое лицо, лицо пикта. Тело волка претерпело еле уловимые превращения, и вот уже волчья шкура упала на каменный пол, а ее обладатель поспешно двинулся вперед, выкрикивая что-то на непонятном языке. Потрясенный Коррак понял, что видит оборотня! Пикт, уже собравшийся поджечь дрова у ног британца, заколебался и отвел в сторону факел.

Волк-пикт выбрался на свободное пространство и обратился к вождю на кельтском языке, очевидно, чтобы пленник тоже понял его слова. Коррак, несмотря на бедственное положение, уже отметил, что многие пикты разговаривали на языке его племени.

— Остановитесь! Этого человека сжигать нельзя! — И глаза оборотня сверкнули зеленым огнем.

— Это еще почему? — гневно воскликнул старик, сжимая свою длинную бороду крючковатыми пальцами. — Кто ты такой, чтобы идти против обычаев старины?

— Я встретился с пантерой, — отвечал волк-пикт, — и этот британец рисковал своей жизнью, чтобы спасти мою. Неужели пикт может быть таким неблагодарным?

Старик заколебался, раздираемый противоречивыми желаниями — фанатической жаждой мщения и столько же сильной племенной гордостью, а в это время толпа зашумела, заволновалась, выкрикивая что-то на своем языке. В конце концов старый вождь кивнул.

— Пикт всегда платит свои долги, — величественно проговорил он, — и никогда не забывает добра. Развяжите его. Ни один кельт не может сказать, что пикт проявил неблагодарность к нему.

Коррака освободили, и он, ошеломленный, пытался произнести слова благодарности, но вождь отмел их.

— Пикт никогда не забывает о враге, даже помня его доброту. — И старик величественно отвернулся.

— Идем скорее, — проговорил оборотень, потянув британца за руку.

Он повел воина по узкому боковому коридору прочь от основной пещеры. Помедлив у выхода, Коррак оглянулся — старый вождь снова уселся на каменный трон; его сверкающие глаза, казалось, созерцали былое величие пиктов. Мерцающее пламя костров бросало алые отсветы на эту неподвижную иссохшую фигурку, в которой жил неукротимый дух потерянного племени.

Провожатый вел Коррака дальше и дальше. Наконец они выбрались на поверхность, и британец увидел над головой звездное небо.

— В той стороне деревня твоих соплеменников. — Пикт энергично взмахнул рукой, показывая направление. — Они приютят тебя.

Потом он протянул кельту подарки — одежду из ткани и тщательно выделанной оленьей шкуры; узорчатый пояс, расшитый бусинами; прекрасный лук из рога и кожаный колчан со стрелами, наконечники которых были искусно вырезаны из обсидиана; немного сушеной рыбы и пару лепешек. Впрочем, больше всего Коррак обрадовался при виде своего собственного оружия.

— Подожди минутку, — заговорил британец, когда пикт повернулся, чтобы уйти. — Я шел по твоим следам в лесу. Они вдруг исчезли.

Расслышав вопросительную интонацию, пикт тихо рассмеялся.

— Я просто взобрался на дерево: взглянув наверх, ты увидел бы меня. Ну, прощай. Если тебе когда-нибудь понадобится друг, ты всегда найдешь его в Беруле, вожде пиктов Альбы.

Он повернулся и исчез. А Коррак, в призрачном свете луны, зашагал в сторону кельтской деревни.

• Предыдущая
• 4/4