Тайны русского народа. В поисках истоков Руси - Демин Валерий Никитич - Страница 80

Генетически и этимологически образ Жар-птицы восходит к индоарийским и доарийским представлениям о космотворящей роли птицы и «огненной» первосущности Вселенной. Слово «жар» в имени чудесной птицы выступает в своем первоначальном смысле — «сияние», «горение» (от древнеиндийского «гарас» — «огонь», «пламя»: путем чередования согласных «г» и «ж» оно и образовано). (Отсюда: Жар-птица — такой же древний огненно-сияющий образ, как и вся группа солнечных и световых существ всемирной мифологии, уходящей корнями в космические представления древнего пранарода, говорившего на общем праязыке и имевшего устойчивую систему знаний об устройстве и эволюции мироздания.) С учетом чередования согласных «ж» и «г» понятия «жар» и «гарь» имеют общую генетическую и смысловую основу. Ту же корневую основу имеет и имя царя птиц индуитской мифологии Гаруды, ездового животного Бога Вишну (вспомним общеарийского Вышнего и общеславянского Вешнего). Гаруда — имеет солнечно-световую природу, его сияние ослепительно даже для Богов. В отличие от русских птицедев Гаруда изображается в виде существа с человеческим туловищем, крыльями и орлиной головой с клювом (рис. 132).

Есть свой Гаруда и в русской мифологии, но в волшебных сказках он действует как исполинская безымянная птица, которая спасает героя — выносит его из Подземного царства на Белый свет. Здесь тоже своя космическая символика: Подземное царство в русской сказке — совсем не обязательно бездонная темная яма. Это скорее место, куда на ночь заходит Солнце, обратная, так сказать, сторона Земли при условии, что она представлялась плоской. Потому-то отождествляется иногда это Подземное царство с Золотым (Солнечным) или Серебряным (Лунным).

Функционально и по смыслу к Жар-птице и ее доарийскому прообразу, из которого вышел индийский Гаруда, примыкает также и самая таинственная и самая могучая птица русской мифологии — Стратим (Страфил). Такое разночтение объясняется искаженным переводом с греческого языка, где это слово означает «птицу» (отсюда же происходит название «страус», но в русский язык оно попало уже опосредованно — через немецкий). «Стратим-птица — всем птицам мать», — утверждает Голубиная книга. И это неспроста. Стратим-птица — прародитель и владыка всего птичьего мира — обитает посреди моря-океана. Стоит ей встрепенуться, и налетает буря. Она же способна укротить шторм, а на ночь прячет под крыло солнце, чтобы утром вновь подарить его миру. Может спрятать под крыло и землю, спасая ее от бед вселенских. Поутру она возвещает о начале утра, и по ее знаку по всей земле начинают петь петухи. Эти подробности сообщаются в различных вариантах Голубиной книги.

Представленные выше мифологические персонажи так или иначе отображают древнейшие пласты человеческой предыстории, когда Птица занимала главенствующее положение в иерархии природных и космических сил. Ее символом, сохранившим первоначальную смысловую насыщенность вплоть до наших дней, выступает не только Яйцо, но и Перо — необременительный и впечатляющий спутник человеческой жизни. Нет такого этноса — даже в самом глухом и Богом забытом уголке земли, — где бы перо считалось зряшным отбросом и не было бы окружено множеством легенд и поверий. В разных культурах и на разных этапах их развития Перо символизировало Воздух, Ветер, Свет, Высоту, Полет, Легкость, Сухость, Пустоту и в конечном счете замыкалось на такие узловые понятия как Творец Вселенной, Слово, Истина. У североамериканских индейцев великолепные головные обрамления из перьев символизируют, помимо всего прочего, и Великого Духа Вселенной. Но почти такой же смысл вкладывали в Перо и древние египтяне, у которых знак пера означал «Создателя форм всех вещей». Перья являются непременным атрибутом головных уборов главных египетских Богов — Осириса, Амона-Ра, Хора, Шу, Птаха и др. Отличительным символом Богини Истины Маат — жены Тота-Гермеса — также выступает перо. Испокон веков оно означало принадлежность к высшей власти — политической и духовной. В традиционных общественных структурах Африки, Северной, Центральной и Южной Америки, Азии, Австралии, Океании (включая Новую Гвинею) вожди, шаманы, колдуны и поныне предпочитают перьевое одеяние. Есть все основания предполагать, что перья в одежде и особенно в головных уборах играют роль своеобразных антенн, способствующих улавливанию импульсов биосферы и энерго-информационного поля Вселенной. Скорее всего, именно перья-антенны помогают птицам так хорошо ориентироваться по магнитному, гравитационному и другим физическим полям при перелетах на дальние расстояния и при весенне-осенних миграциях из одного полушария Земли в другое.

К сожалению, перо — один из самых недолговечных и уязвимых для стихий материалов. Поэтому о «перьевой культуре» индоевропейцев — какой она была в древности — мы можем судить главным образом по сведениям, сохранившимся в мифологии (крылатые Божества), фольклоре (птицедевы и птицемужи), этнографии (многочисленные обряды и обычаи). Интересные свидетельства оставили и античные историки. Так, Павсаний сообщает, что первая модель Дельфийского храма была сделана из перьев, и Аполлон послал ее в качестве подарка на свою историческую родину — в Гиперборею. В русском фольклоре также сохранилась память о тех временах. В волшебных сказках Перо Жар-птицы несет гораздо большую смысловую нагрузку, чем сама птица: оно не просто источник ослепительного огня и света, но и носитель света истины и правды (напоминая тем самым своими функциями перо Богини Истины Маат). Центральную роль играет перо и в архаичном сюжете о Финисте Ясном Соколе: именно оно — волшебное перышко — превращается попеременно то в живого молодца, то в его тотемную ипостась — сокола.

Обожествление и космизация колеса объясняется естественными причинами: два главных небесных светила — Солнце и Луна имеют круглую форму. Кроме того, с субъективной точки зрения движущегося наблюдателя кажется, что небесные объекты крутятся; кажущееся это вращение убыстряется по мере увеличения скорости наблюдателя. Поклонение космическому колесу в виде Солнца и Луны намного древнее появления вещного колеса и использования его в хозяйственном обиходе (колеса повозок и телег, колеса прялки, мельницы, жернова, гончарный круг и т. д.). Возможно, именно наблюдение за естественными небесными «колесами» (и поклонение им) привело к открытию того колеса, которое, войдя в практику, произвело настоящую революцию в хозяйственной жизни и в быту.

Вместе с тем в мировой традиции колесо выступает символом всего мироздания, а не одного только Солнца или Луны. Колесо олицетворяет вечные круговороты в Макро- и Микрокосмосе, вечное возвращение «на круги своя» в природе и человеческой жизни. Этимологически это закрепилось в понятии «коловорот» = «солнцеворот» = «возвращение Солнца», а также в народном астрониме Кол, в ряде областей означающем Полярную звезду. В последнем случае представление о небесном неподвижном Коле предполагает вращение вокруг него звездного небосклона.

Все это нашло отражение в мифологии и в фольклоре. В древнеиндийском мифе громовержец Индра с помощью колес от колесницы Солнцебога Сурьи побеждает злокозненного демона. Солнечное колесо Балсага из осетинских нартских сказаний перебивает колена непобедимого богатыря Сослана. На территории России следы поклонения солнечному Колесу прослеживаются со времен Каменного века. При раскопках палеолитической стоянки Сунгирь близ Владимира (бассейн реки Клязьмы) были найдены солнечные диски из бивня мамонта (рис. 133).

Достоен неподдельного изумления факт, что подобный же символ Солнца в виде рельефа изображен на торце каменной гробницы Ярослава Мудрого в Софии Киевской. Впрочем, дохристианская языческая символика, как известно, в наименьшей степени пострадала от преследования церкви (наиболее характерный пример — традиционный орнамент в вышивках, резьбе, росписи и т. п.).

В популярной русской сказке о Еруслане Лазаревиче богатырь встречается с волшебным царем Огненным Щитом — Пламенным Копьем, который ни в огне не горит, ни в воде не тонет, своих врагов он испепеляет негасимым пламенем. Здесь Огненный Щит в руках у царя олицетворяет Солнце, а Пламенное Копье — молнию, и сказочный царь, таким образом, соединил в себе функции двух древних Божеств — солнечного и громово-молниевого. В одной из русских сказок, по свидетельству Афанасьева, таким Огненным Щитом, что палит на все четыре стороны, владеет Баба-яга, устрашая своих врагов.