Этот несносный Лука - Гордон Люси - Страница 14

• Предыдущая
• 14/27
• Следующая

– Семьдесят фунтов за человека. Вы хотите номер на двоих, я правильно поняла?

– Да, – сказал Лука. – Мы хотели бы номер на двоих.

– Тогда сто сорок фунтов, если подождете полчаса, – так будет дешевле.

– Нет, – быстро сказала Ребекка. – Нам нужна комната прямо сейчас.

– Очень хорошо. Имя?

– Мистер и миссис Смит, – быстро проговорила Ребекка.

Регистратор всем своим видом показала, что она думает об этом.

– Хорошо, мы с пониманием относимся к нашим постояльцам, хотя мне показалось, ваш спутник иностранец…

– Он – иностранец с фамилией Смит, – бесстрастно сказала Ребекка.

– Хорошо, пусть один из вас распишется здесь…

Ребекка торопливо схватила ручку. Лука вряд ли соображал, каким именем должен подписаться.

Номер был достаточно уютным. Лука запер дверь и поспешил к Бекки.

Она ждала его, сбросив одежду, ее глаза горели нетерпением.

– Быстрее, – сказала она.

Лука разделся с той же скоростью, что и она.

Вскоре оба были готовы упасть на кровать и любить друг друга лихорадочно и нетерпеливо. Никаких прелюдий. Никаких слов. Только нестерпимая, всепоглощающая жажда без запретов.

Когда Лука оказался внутри нее, Бекки ухватилась за него как за спасательный круг в бушующем море.

Пик страсти наступил для них одновременно, и они громко возликовали…

Когда Лука наконец пришел в себя, он вздохнул:

– Я думал об этом с самого утра.

– Я вся твоя, – откровенно сказала Бекки. – Лука, я уже не знаю, кто я. Я никогда не была такой за всю мою жизнь. – Она потянулась к нему, давая понять, что еще не насытилась, и они занялись любовью снова.

Когда же наконец оба устали и просто лежали вместе, Бекки расслабленно сказала:

– Держу пари, что сейчас уже полдень.

– Три часа.

Бекки начала смеяться, зарывшись лицом ему в шею. В ее жизни так долго не было смеха. Теперь в мире были смех, радость, удовольствие и чувство удовлетворения, они сменяли друг друга в бесконечном круговращении восторга.

– Я могу долго спать теперь, – сказал Лука, умиротворенно опуская голову ей на плечо.

– Ммм, прекрасно.

Пронзительный звонок мобильного телефона вернул их к действительности. С гримасой ужаса Лука заставил себя подняться с кровати.

– Я забыл выключить его, – извиняющимся голосом проговорил он. – Привет, Соня, нет. Я не в гостинице сейчас… Все хорошо, просто мои планы изменились. Что-нибудь срочное?

Он зевал, что-то слушая. Ребекка тоже зевала.

Было так приятно лежать, погружаясь в легкую дремоту. Голос Луки был еле слышен.

– Хорошо, никаких проблем, но он должен заинтересоваться ценой, или ничего не выйдет. Несомненно, я знаю, чего он ожидает, но он не получит этого.

В течение какого-то времени Ребекка счастливо дремала.

– Нет смысла продолжать разговор, Соня. У нас с ним был общий бизнес прежде. Он поймет, что я хочу сказать. Теперь на будущее: меня не будет в «Аллингеме» несколько дней. Можешь звонить на этот номер, но не слишком часто, хорошо?

Он нажал отбой. Ребекка медленно села на кровати.

– Где ты планируешь провести следующие несколько дней, Лука?

– Здесь. С тобой.

– А как же мои обязанности? Моя работа?

– Бекки, могу вообразить себе твои обязанности. Ланч с одним, кофе с другим, контроль некоторых служб гостиницы, посещение конференций. Я не прав?

– Пожалуй, да.

– И насколько жизненно важно любое из них?

Никто не нуждается в таких совместных ланчах, они лишь социальная условность. Конференции раскаленный ад. И вообще, все дела зависят от вложенных денег, ни от чего больше.

– Ты говоришь так, словно я только играю роль работающей, – ущемленная, сказала она.

– Нет, со мной то же самое. Моя работа также полна пены. Все живут так в наши дни. Я избегаю этого всякий раз, если считаю, что небо не упадет на землю. Оно упадет, если ты возьмешь пару выходных?

Бекки хотела возразить, но поняла, что он только озвучил ее собственные недавние мысли.

Позолоченная и пустая; именно такой она видела свою жизнь в ту роковую ночь, когда приехала к дому Филипа Стейна.

– Я поговорю со своей помощницей, – сказала она. – Она поймет.

Бекки не упомянула, что срывает встречу с Денверсом, но это случилось бы так или иначе.

После произошедшего между нею и Лукой их с Денверсом помолвка стала невозможной.

Возвращаясь в «Аллингем», она думала о том, что скажет Денверсу. Найдя свою помощницу, она отдала ей распоряжения. Та едва сдержала радость, узнав, что будет замещать Ребекку.

– Между прочим, есть сообщение от господина Джордана, – прощебетала она. – Он уехал на нескольких дней, возможно на неделю, он не был уверен. И сказал, что позвонит вам, когда вернется.

– Прекрасно, – сказала Ребекка, чувствуя облегчение оттого, что могла отсрочить разговор, и одновременно тревогу, что ситуация затягивалась.

Возможно, так будет лучше, думала она, выскакивая на улицу с чемоданом. Теперь она могла забыть все и наслаждаться отпуском.

Следующие несколько дней она чувствовала себя так, словно это первый истинный отпуск в ее жизни. Скрывшись от всех с Лукой в небольшой гостинице, она жила как в раю. Лука был неутомимым любовником, он возносил ее к высотам экстаза снова и снова. И Бекки, давно решившая, что травмы юности оставили ее холодной и безразличной, была готова к любви в любой час ночи или дня. Но ночь и день для них были неразличимы.

В гостинице не подавали еду в номера, поэтому любовники питались пончиками в кафе на углу, всегда спеша назад, чтобы упасть в кровать. В течение четырех дней они любили и спали, спали и любили. Они даже мало разговаривали друг с другом. Это казалось не особо важным.

Однажды утром Ребекка, выйдя из душа, увидела, что Лука, закончивший говорить по телефону, выглядит сердитым.

– Я должен вернуться в Рим, – мрачно проговорил он. – У нас сложная ситуация, и я должен быть там.

Она пробовала улыбнуться, но ее чувства были в смятении. Лука уходил, и Бекки не могла выдержать это.

– О, ну, в общем… – слегка запинаясь, пробормотала она. – Все было прекрасно, но мы знали, что это не может длиться вечно.

– В любом случае мы должны уехать из гостиницы, – согласился он. – Но я вернусь через несколько дней.

Бекки словно обрела второе дыхание и даже смогла улыбнуться.

– Эй, я не буду рассчитывать на это. Ты, возможно, должен будешь остаться.

Лука все еще сидел на кровати. Она подошла к нему, и он взял ее руки в свои.

– Я вернусь через несколько дней, – сказал он твердо. – Не думаю, что смогу выдержать дольше.

– Мне нужно радоваться, что ты уезжаешь, со слабой улыбкой проговорила она. – У меня будет шанс догнать реальную жизнь.

– Реальную? – Он удивленно поднял брови. Это было нереально?

Она ласково потрепала его волосы.

– Ты понимаешь, что я хотела сказать.

Лука усмехнулся. Смеясь, она наклонилась и поцеловала его.

– Я попробую восстановить мою репутацию на работе. И поговорить с Денверсом о том, что было между нами. Не волнуйся о нем.

– Я не буду, – просто сказал он. Затем широко улыбнулся:

– Денвере Джордан вообще не волнует меня.

Луки не было почти неделю, в течение которой он звонил ей раз десять. Бекки жила его звонками. Она не знала, как назвать это чувство.

«Любовь» не казалась правильным словом. Она просто не могла думать ни о чем, кроме него. Вся ее жизнь концентрировалась вокруг мыслей о нем, его следующем звонке, вероятной дате его возвращения.

И все же по причинам, которых Бекки не понимала, она отказывалась называть это любовью.

За два дня до того, как Лука должен был приехать, она исполняла свои обычные служебные обязанности на приеме в гостинице. Прием длился только два часа, но время, казалось, тянулось бесконечно.

Механически улыбаясь кому-то, Бекки окинула взглядом зал и, к своему удивлению, невдалеке заметила Денверса. Она не знала, что он уже вернулся, и это было странно, потому что он обычно объявлял о своем приезде.

• Предыдущая
• 14/27
• Следующая