Там что-то есть - Гордимер Надин - Страница 10

• Предыдущая
• 10/18
• Следующая

К счастью, всегда находятся люди, отказывающиеся лезть в чужие дела, готовые подать кофе или шнапс людям в сапогах, зашедшим выпить и перекусить после трудного дежурства. Видимо, китаец и его жена чувствовали себя в безопасности под опекой Площади Джона Вустера, где случалось то, о чем они предпочитали не знать; а может, их и пугало подобное соседство – тогда тем более лучше ничего не знать.

Хозяева ресторана не придавали, подобно другим, большого значения национальной символике типа панбархатных драконов или бубенчиков за окном. зато на широкой полке у стены стоял цветной телевизор. Там поставили стулья для зрителей – главным образом полицейских. Им разрешалось не заказывать обед или ужин – какой-нибудь пакетик чипсов и стакан прохладительного напитка давали право на просмотр. Хотя им не разрешалось во время кратковременного отдыха распивать спиртные напитки, а у хозяев не было лицензии на продажу, желающие всегда могли получить от молчаливого китайца бутылочку пива. Молодые полицейские, сыплющие шутками и комментариями к происходящему на экране, создавали уютный анклав; и другие посетители отогревались душой в приятной дружеской атмосфере. Сюда часто приходили с детьми, бабушками и дедушками на недорогой семейный ужин. Дети, переполненные восторгом и страхом от встречи с полицейскими, уплетали куриные ножки и пялились на блюстителей закона.

Сержант Чепмен узнал на пятачке перед телевизором знакомых ребят и подсел к ним. Из-за жары они поснимали и побросали под стулья форменные фуражки с кокардой. Шел какой-то старый фильм – экранизация французского романа, с кринолинами и пудреными париками, – дублированный на африкаанс. Фильм закончился дракой; засверкали шпаги…

– Смотрите, смотрите!..

– Да они не по-настоящему дерутся. Это же актеры. Вернее, даже дублеры.

– Ладно, я и не говорю, что по-настоящему, но все равно здорово! Рубиться в таком темпе – и ни разу не ранить друг друга!..

Потом выступал премьер-министр. Сидя за столом, обтянутым коричневой кожей, на фоне бархатного церемониального занавеса, он призывал нацию к примирению и в то же время грозил наступлением на всех фронтах. Между полицейскими вспыхнул спор о том, есть ли над его головой прожектор, а завсегдатаи ресторана жевали и внимательно слушали. С улицы вошли двое в штатском, в отлично пригнанных костюмах, чтобы купить еду на вынос. Они были явно довольны собой и, казалось, не замечали, что своей болтовней заглушают премьер-министра.

Сержант Чепмен воспользовался удобным случаем позвонить Манелле, хотя она и знала, что он допоздна задержится на работе, а то и вообще вернется только на следующий день. Он все еще испытывал потребность время от времени болтать с ней по телефону ни о чем, как во время ухаживания. Телефон был служебный, но для полицейских делали исключение.

На этот раз Манелла изменила своей обычной игривой манере – она была сильно взволнована, и он не сразу понял, плачет она или смеется.

Зайдя на кухню, чтобы сделать себе бутерброд с сыром – как многие женщины, миссис Чермен не любила готовить для себя одной, – она вдруг увидела, что кусок оленины за окном исчез. Взял и исчез! Она вышла во двор, посмотреть – может, он свалился с крюка, но и под окном его не оказалось.

– Слушай, старушка, я же крепил этот крюк на скорую руку…

– Да, но тогда он бы тоже упал на землю – так нет же, висит на месте. Я обошла весь двор…

– Вот это напрасно, я же тебе говорил. Вор мог запросто подкараулить тебя и всадить нож. Манелла, оставайся дома и никуда не выходи нынче вечером, никому не открывай.

– Но, Мараис, там действительно никого не было, ничего не случилось.

– Тебе просто повезло, что он успел уйти. Манелла, ты заставляешь меня волноваться. Кто только не шляется в округе, в том числе черные. Они могут знать, что по вечерам меня иногда не бывает дома.

– Нет, ты дослушай до конца. Буллер сорвался с поводка и сиганул через забор. И вдруг громко залаял. Я тоже спрыгнула на лужайку и увидела кость – мясо было содрано подчистую. Это, наверное, тот павиан, о котором пишут в газетах. Человек не смог бы так высоко залезть. Подумать только – как раз сегодня утром о нем рассказывали по радио! Представляешь – осталась только голая кость! – она захихикала. – Бедный твой папа! Он с ума сойдет, если узнает, что мы отдали оленью ногу павиану. Надо будет сказать, что мы ее съели. Зато варенье получилось что надо, тебе понравится… Что-что я должна сделать? – позвонить в полицию? Ну, если ради этого тебя отпустят пораньше… пойду согрею постель…

Все это очень хорошо, но он взял с нее обещание закрыть на задвижки все окна. Обезьяны – умные животные, они умеют пользоваться руками, как люди. Могут даже воспользоваться рычагом, чтобы проникнуть в дом. Раз уж эта тварь так обнаглела…

Его распирало желание поделиться с приятелями.

– Слышали о беглом павиане? Так вот, он пробрался в наш двор и стащил сушившуюся за окном оленью ногу – мы привезли ее с фермы моего отца. Нынче утром я сам вывесил ее в форточку.

– Да ну тебя, Чепмен, с твоими россказнями. Какой-нибудь черный спер. Надо же было сделать такую глупость!

– Ничего подобного, это тот самый монстр. Собака взяла след, и жена обнаружила на лужайке обглоданную кость. Никакой черный не смог бы так ободрать ее зубами…

Нужно было создать видимость, будто участок обрабатывают. Разве не для этого здесь торчат чернокожие? Так что Эдди на законных основаниях принялся выпалывать сорняки. Вуси предпочитал отсиживаться дома. Обычно он устраивался в кресле и читал толстую книгу в мягком переплете, порыжевшую от климата и захватанную множеством рук. Книга называлась «Подземная Африка. История горнодобывающих компаний и отставание горной промышленности». Время от времени он делал пометки шариковой ручкой.

Иногда он начинал зевать и вздыхать – это служило верным признаком, что он вдруг встанет и скроется в задней комнате. Оттуда до нее доносилось звяканье мелких инструментов – Джой связывала это с теми вещами, что хранились в гараже. Сама она убивала время, изучая португальский язык, но кассеты остались дома, так что пришлось махнуть рукой на произношение и сделать упор на грамматику. Вуси мог бы помочь ей с немецким, но португальский!..

– Сколько ты там пробыл?

Он обучался в Западной Германии, уж это-то ей было известно.

– Два года и три месяца. Мы учились не по книжкам. Главное – чтобы люди поняли смысл… Ну а тебе на что португальский?

– Одно время мы с Чарльзом собирались в Мозамбик, – она откинула волосы за дужки очков. – Может, я еще и поеду. Стану преподавать…

– Что именно?

Она растерянно взглянула на него.

– Ну… Покамест негусто… Например, историю… Там у них новая система образования, хотелось бы познакомиться… как-нибудь потом.

Последними словами она дала понять, что не собирается дезертировать.

– Тебе там должно понравиться. А что Чарли – тоже студент?

– Был…

Вуси взял у нее учебник и попытался прочесть пару предложений. И усмехнулся над собой.

– Ты знаешь-португальский?

– А, всего лишь несколько слов. Я пробыл там пару месяцев, все вокруг говорили по-английски.

В конце концов ему удалось довольно сносно произнести пару предложений. Просто для развлечения.

– Вы на самом деле не расписаны? – полюбопытствовал он.

– Мы на самом деле… никто.

Должен ли он понимать это так, что между ней и Чарльзом нет интимной близости? Если так, можно задать следующий вопрос:

– Почему же тогда?..

– Просто для меня здесь не нашлось отдельной комнаты.

Он откинул голову на спинку стула и уставился на связки лука под потолком да освинцованные завитушки, которые они чуть ли не каждый день машинально пересчитывали.

– Наши отношения прекратились пять месяцев назад. Просто сошли на нет

– и все. Но поскольку мы уже получили задание на двоих… это уже ничего не значило.

• Предыдущая
• 10/18
• Следующая