Приключения в капле воды - Афонькин Сергей Юрьевич - Страница 9

• Предыдущая
• 9/13
• Следующая

— А что будет с теми, кто делал мачту и ее основание? — спросила Сандра.

— Погибнут, — вздохнул папа. — Они сделали свое дело — помогли другим забраться повыше, где гуляет ветерок, превратиться в споры и улететь. В жизни ведь нередко так бывает. Сам погибай, а товарища выручай. Да и в твоем теле тоже все время гибнет очень много клеток, чтобы ты могла счастливо и без забот жить на свете. На их место становятся другие… Вот и клетки-амебы объединяются вместе, чтобы сделать то, что в одиночку не под силу.

— Какие клетки? — вновь перебила Сандра. — Во мне? В них сажают самых свирепых амеб, как тигра в зоопарке, да? А потом клетки сдвигают вместе… чтобы амебы дрались и погибали? Так или нет? Опять непонятно!

— Прости, пожалуйста. Я совсем забыл, что ты еще ничего не знаешь о клетках. Но это длинная история. Устраивайся поудобнее. Сейчас расскажу.

Сандра любила, когда папа рассказывал ей что-нибудь интересное, и сама нередко просила об этом. О том, от куда взялись Солнце и Земля; почему реки текут в море, а морене переполняется; отчего гремит гром и где зимой прячутся лягушки. Вот и сейчас она готовилась узнать нечто любопытное. Взглянув еще раз на маячившую вдали башню, построенную амебами-слизевиками, она присела у подножия не слишком крупной песчинки, стянула ласты и стала растирать натруженные ступни и лодыжки. Пифа пристроилась у ее ног, сторожа имущество хозяйки. Через минуту приготовления были закончены, и папа наконец заговорил.

— Дело в том, — начал он, — что все растения и животные, включая тебя, меня и Пифу, состоят из клеток. Только не перебивай меня своими вопросами, а то ты и сама запутаешься, и собьешь с толку. Конечно, никакого отношения к клеткам в зоопарке или к клеткам в твоей тетрадке по математике они не имеют. А для того, чтобы разобраться, что это такое, и откуда взялось само слово «клетка», давай перенесемся мысленно в Англию.

Жил в ней более трехсот лет назад некий Роберт Гук. Это был удивительный человек. Он сочетал в себе талант изобретателя со страстью исследователя. Сколько различных приспособлений и приборов сконструировал Гук на своем веку! Это он первый догадался завить пружину спиралью, чтобы она помещалась в часах; он создал первый проекционный фонарь — дедушку твоего проектора для диафильмов, удобный в работе термометр и прибор для измерения влажности. И еще многое, многое другое. А главное — он сам конструировал и собирал микроскопы, гораздо лучше тех, что выпускали в то время на продажу.

В свои микроскопы он наблюдал то, что до него не могли разглядеть как следует. С их помощью он увидел, что лезвие остро отточенной бритвы на самом деле напоминает зубья пилы, а кончик иголки похож на скалистую вершину горы. Но Гуку было не просто любопытно рассматривать все, что попадалось под руку. Нет, он задавал окружающей природе вопросы и искал на них ответы. И вот однажды он задумался: «Почему пробка, которой затыкают горлышки бутылок, так легка, податлива, упруга и не тонет в воде? В чем секрет устройства коры деревьев, из которых делают пробки?» Гук приготовил тончайший срез пробки и поместил его под свой микроскоп. Картина, которую он увидел, поразила его и дала ответы на все вопросы. Пробка состояла из мельчайших, невидимых невооруженным глазом ячеек — пустых камерок. Их нагромождение напоминало застывшую пену. Гук понял, что эти оболочки похожи на голые стены некогда чем-то наполненного помещения. Он назвал их по-английски комнатками или кельями. По-русски им позже дали имя ячейки, чуланчики или клетушки — клетки. Ведь клетью не так давно именовали деревянную пристройку в форме куба — чулан, амбар. Отсюда уже не далеко и до клетки — слова, которое используют сейчас.

Еще позднее ученые открыли, что из таких ячеек-клетушек, только не пустых, а с содержимым, состоят все животные и растения. По-моему, если уж сравнивать их с чем-нибудь, то я бы сравнил их с кирпичиками. Из кирпичей, хотя они и одинаковые, можно составить самые разные сооружения — стену, башню, дом, крепость. Все клетки тоже немного напоминают друг друга, а собраны-сложены из них и цветок, и гриб, и муха, и крокодил.

— Как в конструкторе, — подсказала Сандра. — Значит, из клеток можно сложить кого угодно? Меня, Пифу?

— Не совсем так. Видишь ли, из твоих клеточек Пифу никак не сложить, хотя они очень похожи.

— В чем же различия?

— В ядре, точнее, в заключенной в нем информации. Вспомни разных амеб и жгутиконосцев, У них было ядро, а в нем различные сведения. У амеб — про амеб, у жгутиконосцев — про жгутиконосцев. Вот и в твоих клеточках есть ядра, а в них сведения только о тебе и ни о ком другом; о Пифе там ни слова. Поэтому-то из твоих клеточек можно собрать только тебя и никого другого. Да и не бойся, никто не будет тебя собирать-разбирать. Это я сказал ведь только для того, чтобы было понятней. Все клетки твоего тела крепко держатся друг за друга, живут дружно и никогда не расползутся в разные стороны по своим делам. Говоря по правде, у них вообще нет никаких личных дел, только общественные. Каждая из них по отдельности может немного, а вот все вместе они — сила!

Некоторые клетки занимаются тем, что строят твои ногти и волосы, другие вырабатывают слезы, третьи — в глазу — воспринимают свет, четвертые помогают переваривать пищу, из пятых состоят мышцы, шестые передают в теле разные сигналы и сообщения. Всего и не перечислишь! А вместе получается Александра Сергеевна, которая бегает, прыгает, плавает, ест, пьет, смотрит на мир и ходит в парикмахерскую!

— Здорово! — прошептала удивленная Сандра. Она покрутила у себя перед носом руками и посмотрела на ноги так, как будто видела их впервые.

— Расту я потому, что моих клеток во мне становится все больше, так? — догадалась она. — И делятся они, как амебы — два, четыре, восемь?

— Совершенно верно! — судя по голосу, папа явно был доволен сообразительностью Сандры.

— А что же было раньше?

— С тобою?

— Да!

— Раньше клеточек в тебе было меньше, чем сейчас, и ты была совсем маленькой.

— А еще раньше?

— Новорожденной.

— А до рождения?

— А до рождения ты была совсем уже крошечным существом.

— А оно?

— А оно еще раньше было одной единственной клеточкой, которая потом начала делиться. Кстати, помнишь, я хотел рассказать о близнецах, но тебе срочно пришлось удирать от проголодавшихся амеб?

Сандра кивнула.

— Они недавно разделились и были похожи друг на друга как две капли воды. Хотя для тебя это уже неудачное сравнение! Ты же видишь, что может твориться в капле обыкновенной воды! Какая уж тут схожесть. Скорее, они были похожи… — Папа на секунду задумался.

— Как две ладошки! — предложила Сандра.

— Пожалуй. Клеточка, из которой вырастает потом маленький человек, делится как и амебы пополам. Их становится уже две. И вот тут-то иногда каждая из них решает дальше действовать на свой страх и риск, независимо от другой. Нетрудно догадаться, что в результате на свет появляются два совершенно одинаковых близнеца. Они бывают так похожи, что и родители нередко путают их между собой, а все потому, что в свое время были одной клеткой!

— Точно! — вспомнила Сандра.

— У нас в детском саду в группе были близняшки. Их всегда путали. Неужели и они были когда-то одной клеткой?

— И они, и ты! Когда ты была одной клеткой, ты была одноклеточным существом. Все, с кем ты успела встретиться, были одноклеточными — состояли из одной-единственной клетки. А если и объединялись по несколько, помнишь, как некоторые жгутиконосцы, то все равно им особенно дела друг до друга не было.

— А как же слизевики-амебы? — Сандра кивнула на все еще возвышающуюся вдали мачту. — Ты же говорил, что многие погибли, чтобы помочь остальным!

— Да, это совсем другой случай. Пожалуй, можно сказать, что толстый слизняк, которого образуют сползающиеся амебы, — это настоящее многоклеточное существо. Ведь оно состоит из многих клеток и ведет себя не как амебы, из которых состоит, а по-своему. Ползет, вытягивается на головокружительную высоту, вытряхивает из шара споры. Разве все это могла проделать одна единственная амеба?

• Предыдущая
• 9/13
• Следующая