Ватерлоо Шарпа - Корнуэлл Бернард - Страница 36

• Предыдущая
• 36/81
• Следующая

— Спасибо, сержант, — усмехнулся Прайс. Это был беззаботный человек, людям он нравился, но не старался лезть из кожи вон ради чего-либо. Когда-то он служил у Шарпа лейтенантом, постоянно был пьян и по уши в долгах, но все равно беззаботный и веселый. — Я собираюсь пойти в бригаду и выяснить, когда мы выступаем. — Прайс осушил кружку чая и вздрогнул от отвращения. — Чертовски ужасный чай.

— Ну, в него попало немного дохлой лошади.

— Черт бы подрал ирландскую кухню. Пожалуй, лучше мне заняться своими прямыми обязанностями. — Прайс вернул кружку Харперу и направился к похоронной команде.

— А мы что будем делать? — спросил Харпер Шарпа.

— Побреемся, используя остатки чая вместо горячей воды, и уйдем. — Шарп не хотел оставаться с армией. Принц освободил его от обязанностей, да и по слухам пруссаки Блюхера остановили французское вторжение. Теперь осталось только ждать, пока Император капитулирует. Шарп считал, что может побыть в Брюсселе, пока война не завершится, а потом вернуться в Нормандию.

— Пожалуй, больше мне не доведется сражаться против Императора, — со странной грустью сказал Шарп. Вчера победа не принесла никакого удовлетворения, но Шарп был старым солдатом и умел принимать победу, какой бы она ни была. — Чай еще остался?

Группа немецкой кавалерии поскакала на юг, видимо, чтобы наблюдать за началом французского отступления. Несколько гвардейцев пели песни в роще, а остальные красномундирники собирали во ржи оставшееся после вчерашней битвы оружие. Несколько офицеров на лошадях медленно объезжали место битвы, одинаково выискивая друзей и сувениры. Среди всадников был и лейтенант Саймон Доггет, который, казалось, разыскивал кого-то на опушке. Шарп хотел было укрыться в лесу, но продолжал стоять на месте, но когда Доггет, увидев его зеленую куртку, поскакал к нему, пожалел, что не спрятался.

— Доброе утро, сэр, — поприветствовал Шарпа Доггет.

Шарп приподнял кружку с чаем, приветствуя его в ответ.

— Доброе утро, Доггет. Паршивое утро, да?

— Барон желает вас видеть, сэр, — неуверенно произнес Доггет, как будто все еще смущенный вчерашней ссорой Шарпа с Принцем. Шарп может быть и прав, протестуя против приказа Принца, но Принц есть Принц, а в Доггете глубоко засело почтительное отношение к царственным особам.

— Если Ребек хочет меня видеть, то пусть приедет сюда, — упрямо сказал Шарп.

— Он ожидает вас неподалеку от перекрестка. Пожалуйста, сэр.

Шарп и не подумал торопиться. Он допил чай, тщательно побрился, нацепил палаш, повесил винтовку на плечо и только тогда отправился к Ребеку.

Голландец улыбкой приветствовал Шарпа, затем указал рукой на дорогу, предлагая прогуляться. На поле по обеим сторонам дороги было множество людей, прибывших к Катр-Бра ночью, и они теперь готовились преследовать французов.

— Похоже, будет дождь, не так ли? — тихо произнес Ребек.

— Дождь? Скорее адский ливень, — Шарп оглянулся на плотное черное небо. — Для перестрелки время не подходящее.

Ребек, который больше смотрел на землю, чем на Шарпа или на небо, сказал:

— Да, вы правы.

Шарп пожал плечами и промолчал.

— Принц знает, что вы были правы и чувствует себя скверно.

— Ну, так скажите маленькому ублюдку, чтобы извинился. Не передо мной, а перед вдовами 69-го батальона.

Ребек улыбнулся.

— Если кто-то ожидает от королевской особы извинений, то будет разочарован. Он молод, но на самом деле — хороший человек. В нем взыграло юношеское нетерпение, желание быстрого успеха. Вчера он был неправ, но кто скажет, что будет завтра? Ему нужны советы людей, которых он уважает, а вас он уважает. — Ребек откашлялся в большой красный платок и продолжил: — И он очень расстроен из-за того, что вы сердитесь на него.

— А что он, черт возьми, ожидал от меня после того, как уволил?

Ребек махнул платком, как бы призывая не обращать внимание на это увольнение.

— Вы не просто офицер штаба, Шарп, вы еще и его придворный. Вы должны относиться к нему вежливо.

— Что это значит, Ребек? — Шарп гневно взглянул на Ребека. — Что это дает ему право погнать на смерть бригаду британских солдат лишь потому, что он нацепил корону на свою тупую башку?

— Нет, Шарп, — Ребек сохранял поразительное спокойствие пред гневом Шарпа. — Это значит, что если он отдаст вам идиотский приказ, вы скажете: «Да, сэр. Мигом, сэр», — затем уйдете на какое-то время, а когда вернетесь и он спросит вас, почему приказ не выполнен, вы снова подчинитесь, снова уйдете, на этот раз на более долгий срок. Это называется тактом.

— В задницу такт, — сердито ответил Шарп, хотя понимал, что Ребек прав.

— Вчера вам следовало сказать ему, что бригада подчиниться его приказу и выстроиться в линию сразу же, как перед ней появится хоть один вражеский солдат. Так Принц бы ощутил, что его приказам подчиняются.

— Так это я виноват в том, что они погибли? — яростно сказал Шарп.

— Черт, разумеется нет! — Ребек сильно чихнул. — Я лишь прошу вести себя с Принцем вежливо и тактично. Вы нужны ему! Очень нужны! Как вы думаете, почему он настаивал, чтобы в штаб прислали именно вас?

— Я часто себя об этом спрашивал, — сказал Шарп.

— Вы — знаменитость в армии. Вы солдат, один из лучших. Держа вас при себе, Принц как бы берет чуточку вашей знаменитости и на себя.

— Вы имеете ввиду, что я примерно то же самое, что и цепочки и украшения, которыми он обвешался с головы до ног?

Ребек кивнул.

— Верно, Шарп. Дело так и обстоит. И поэтому вы нужнее всего ему именно сейчас. Он совершил ошибку, вся армия знает, что он совершил ошибку, но очень важно, чтобы все мы выказывали уверенность в его дальнейших действиях, — Ребек взглянул в лицо Шарпа, — пожалуйста, помиритесь с ним.

— Мне он даже ни капельки не нравится, — горько проговорил Шарп.

Ребек вздохнул.

— Мне тоже. А он хочет нравиться. Вам будет проще с ним, если вы будете льстить ему. А если с ним спорить или выставлять дураком, он лишь озлобится. — Ребек слабо улыбнулся, — и это у него получается лучше всего остального.

Шарп подождал, пока мимо проедет телега с ранеными, и тоже взглянул на Ребека.

— Так вы хотите, чтобы я извинился перед маленьким ублюдком?

— Я поражен тем, как быстро мы пришли к единому мнению, — улыбнулся Ребек. — Но нет, я извинюсь перед ним за вас. Я скажу, что вы глубоко расстроены размолвкой с его Высочеством и хотите снова быть его советником.

Шарп засмеялся.

— Этот мир чертовски странный, Ребек.

— Так вы вернетесь к выполнению своего долга?

Шарп подумал, что после того как Императора побили, то и войне конец, но кивнул.

— Мне нужны деньги, Ребек. Разумеется, я вернусь.

Ребек вроде успокоился. Он протянул Шарпу табакерку, но тот отказался. Ребек, хотя уже и не чихал так сильно как раньше, взял щепоть табака и, сильно втянув его в нос, трижды кашлянул и протер глаза платком. Мимо прошли несколько кавалеристов с брезентовыми ведрами воды для лошадей.

— И где же он? — спросил Шарп. Что ж, от судьбы не уйдешь, и ему придется взглянуть в глаза этому мальчишке.

Ребек указал на север, давая понять, что Юный Лягушонок далеко от дороги.

— Я держу его подальше от опасности. Если его захватят в плен, это будет катастрофа.

Шарп с удивлением посмотрел на голландца.

— А разве вчера было не опасно???

— Вчера, — мягко сказал Ребек, — мы не отступали. В любую минуту армия может быть окружена, и ей придется драться буквально за выживание.

— За выживание? Я полагал, что это мы сегодня преследуем французов!

Настало время Ребека удивляться.

— А разве вы не знаете? Войска Блюхера разбиты. Его армия, благодарение богу, не была полностью уничтожена, но они получили хорошую трепку и вынуждены были отступить, — Ребек сказал это чрезвычайно спокойным голосом, — скорее всего поэтому их глава штаба предпочитает, чтобы мы думали, будто они победили. Тогда наша армия останется здесь как приманка для Наполеона. Он может захотеть напасть на нас, нежели гнаться за пруссаками. Вполне в духе пруссаков, но чертовски неудобно для нас.

• Предыдущая
• 36/81
• Следующая