Триады бардов - Кузьмин Е. - Страница 1

Приводя ниже триады ирландских бардов, необходимо сказать несколько слов об их авторах и о том племени, среди которого они появились. Племя это — племя кельтов. Редко о ко так много писали и так мало знали бы, отчасти объясняется крайней скудостью исторических документов, а главное, тем, что и начало их истории теряется во мраке времен.

Кое-какие данные указывают, что кельты впервые появляются в Малой Азии, откуда переправляются к северу Черного моря. В галатах, которым впоследствии писал Апостол Павел, некоторые исследователи склонны видеть их остатки.

Отнюдь ничего не утверждая, за отсутствием серьезных научных данных, можно всей-таки предположить, что кельтские народы не были абсолютно чужды тем племенам, из которых впоследствии на юге нынешней России образовалось и наше государство. Как бы то ни было, близкое их соприкосновение со скифами несомненно. Диодор Сицилийский (I век) прямо на это указывает. «Галльские народности, — пишет он, — наиболее удаляются к северу и соседние скифы так свирепы, что они пожирают людей; то же рассказывают и относительно бретонцев, населяющих остров Ирин (Ирландию).»

«Слава об их храбрости и варварстве установилась издавна, ибо под именем киммерийцев они в прежние времена опустошили Азию. Это они взяли Рим, разрушили храм в Дельфах, подчинили дани большую часть Европы и Азии, и в Азии, овлаев землею побежденных, образовали смешанное племя галлогреков»[1] Действительно, некоторые обычаи киммерийцев, этих древних жителей Крыма, представляют, по мнению Тьери, странное сходство с тем, что практиковалось у балтийских кимвров и галлов. К числу этих обычаев он относит гадания по внутренностям человеческих жертв, а также любовь окружать свои жилища головами убитых врагов, натыканными на шесты,[2] наконец благородные брились, сохраняя лишь длинные усы и предоставляя ношение бороды одним простолюдинам. Можно еще найти несколько кельтских слов, как gora — высокое место (русск. гора), liun, leun — одеяло, плащ (русск. лень), которые с полным основанием могут дать повод к некоторым сближениям и на почве языковедения. Но, повторяю, эти сближения не выходят из сферы догадок, ожидющих подтверждения от серьезного научного еруда, специальнооо им посвященного. Пока же имеются только исторические следы, что часть кельтов около 631 г. до Р. Х. с равнин Днестра были отброшены скифами к Дунаю и Рейну. Встречают их и у Балтийского моря, у моря Немецкого и, наконец, в нынешней Ирландии и Франции, тогдашней Галлии, гда застает их Цезарь.

Конечно, подобные передвижения не были единичными, и часто новые пришельцы заставали на завоевываемых местах более древние, но все же родственные племена.

По свидетельству Амьена Марцеллина, «друиды утверждают, что часть населения Галлии была местного происхождения, другая прибыла из отдаленных островов и Зарейнских стран, будучи сдвинутой со своих мест частыми войнами и наводнениями Океана» (Amm.Marcel. XV g.). Этими обстоятельствами следует об1яснить и крайне разнообразные свидетельства относительно многих обычаев, взглядов и, наконец, самой религии кельтов, первоначальная идея которой, по общему закону, подвергалась неоднократному искажению и вырождению, доходящему до полного противоречия с основным принципои — явление повторяющееся и в наши дни. За примерами ходить недалеко: стоит для этого хотя бы сопоставить высокое учение, изложенное в триадах, с ужасными обрядами, совершившимися у кельтов и в особенности с человеческими жертвоприношениями6 когда жертва распиналась, убивалась стрелами, или с ночными вакханалиями, когда жрицы, совершенно нагие и выкрашеные в красный цвет, передавались всяким неистовствам с пылающими факелами в руках[3]

Нас, конечно, интересуют не эти искаженияя, а то зерно истины, которое горит ярким пламенем в чистом учении бардов, переднным им от друидов.

Кто же были эти таинственные барды? Барды, евбаги и друиды составляли три ступени в духовной иерархии кельтов. Высшая власть принадлежала друидам. Они были главными руководителями, духовными учителями, хранителями тайного учения. Им же принадлежало и первоначальное воспитание мальчиков, из которых и выбирались достойные для пополнения их собственных рядов после долгого, чуть ли не двадцатилетнего искуса, проведенного в изучении наизусть тайн вековой мудрости и знания друидов. Служители внешнего культа носили имя евбагов. Это они выполняли обряды, приносили жертвы, занимались гаданьем; иногда же6 под именем «филе», исполняли обязанности судей. Третьим звеном великого братства были барды — эти мудрые поэты-певцы, глашатаи истины, рыцари правды и добра, вдохновляющие героев на великие подвиги и, в век жестокости и насилия, провозглашающие принципы мира и любви. Роль этих певцов была огромна, как и то уважение, которым они по справедливости пользовались. Многие из королей с гордостью носили это почетное звание.

Существуют предания о том, как враждующие станы, готовые уже к сражению, при звуке девятиструнной лиры именитого певцабарда складывали свое оружие и, прослушав песню, из врагов превращались в друзей. Проще говоря, барды были апостолами учения друидов, живым мостом между скрытыми в дубовых рощах и молчаливыми созерцателями тайн и шумной, вечно тревожной массой народа. В чем заключалось это учение я не стану передавать. Это лучше меня сделает прилагаемый подлинник. Укажу только на одну особенность, которая могла бы ускользнуть от недостаточно внимательного читателя.

Особенность эта — резко подчеркнутый принцип сохранения высшей.[4] индивидуальности (Awen) и при достижении полного слияния со всем и всеми в круге Гвинфид,[5] что до некоторой степени является разъяснением идеи Нирваны. Эта последняя, как известно, многими исследователями понимается, как полное исчезновение в Божестве. Здесь же выясняется, что эта полнота слияния являетсявместе с тем и полнотою развития основного и вполне индивидуального принципа (Awen) каждой человеческой личности.

Переходя к самому тексту триад, я должен отметить, что старался возможно ближе держаться их французского перевода, жертвуя подчас ради точности красотою формы. Впрочем, утешаюсь той мыслью, что жестокие сопротивления некоторых слов только лучше передадут и дух кельтской речи, суровой и грозной, как и природа, среди которой она создавалась, и полной звуков, заимствованных из рева бури и громыхания каменных масс, двигаемых вволнами Океана, где царствуют Законы Рока грозной бездны Annwfn.

1. Существуют три первичных единства, и каждое из них возможно лишь единым: единый Бог, единая Истина и одна точка Свободы, т. е. точка равновесия всех противоположностей.

(Символом этого равновесия были так называемые качающиеся камни, которые при огромном весе могли быть сдвинуты простым прикосновением рук).

2. Три вещи проистекают из трех первичных единств: всякая Жизнь, всякое Благо, всякое Могущество.

3. Бог необходимо троичен: Он составляет большую част Жизни, большую часть Знания, большую часть Могущества, и не может

в нем быть больше этой большей части каждой вещи.

4. Три Божьих величия: совершенная Жизнь, совершенное Знание, совершенное Могущество.

5. Три вещи обязательно возобладают: высшее Могущество, высший Разум, высшая Любовь Бога.

(Гатьен-Арну дает другую версию. Три вещи необходимы: высшее Могущество, высший Разум, высшая Любовь).

6. Три гарантии того, что Бог делает и совершит: Его бесконечное Могущество, Его бесконечная Мудрость, Его бесконечная Любовь, так как нет ничего, что не могло быть свершено, стать истинным и не быть волимым этими тремя атрибутами.