Анжелика в Новом Свете - Голон Анн - Страница 7
- Предыдущая
- 7/135
- Следующая
«Там только что мелькнул чей-то взгляд! И он перевернул мне всю душу!»
Она вздрогнула. Тяжкое оцепенение сковало тело, и она почувствовала, что ее начинает медленно затягивать в прозрачную глубину. С трудом она достигла берега. Держась за ветки, она добралась туда, где оставила свою одежду. Там, бросившись на песок, она долго лежала, переводя дыхание. Она не совсем понимала, что случилось. Но ее била дрожь.
Почудилось ей только или она в самом деле услышала какой-то неясный звук и видела, как что-то шевельнулось в листве, когда, обнаженная, она во весь рост поднялась на камне и ясная гладь озера отразила ее опрокинутое изображение?
Во всяком случае, взгляд, который она на себе ощутила, вряд ли принадлежал человеку. В этом было что-то таинственное.
Отряд уже начал собираться на другом берегу озера. Она слышала, как там кричат и смеются люди. Но вокруг нее раскинулось спящее царство.
И тут на память ей пришли истории, что по вечерам у костров рассказывали Перро и Мопертюи, жуткие истории, которые случаются в дебрях Нового Света, населенных еще и поныне нечистой силой; сколько раз миссионеры, путешественники и торговцы, попавшие в эти места, испытывали на себе ее злобные колдовские чары.
Здесь кругом затаились дикие чудища, здесь блуждали неприкаянные души язычников, принимающие самые неожиданные обличья, чтобы легче заманивать путников в свои сети… Анжелика пыталась убедить себя, что просто ей стало нехорошо, потому что, разгоряченная, она бросилась в ледяную воду. Но в душе она знала, что с ней произошло нечто таинственное, поразившее ее в самое сердце.
В тот самый миг, когда любовь к этому дарованному ей краю с такой силой охватила все ее существо, вмешалась другая, враждебная сила и отвергла ее.
«Уйди! — кричала она. — Ты не имеешь права жить здесь. Никакого права!» Эта таинственная сила налетела внезапно, как ураган, и так же быстро исчезла.
Анжелика неподвижно лежала, вытянувшись на песке. Потом, привстав, снова стала вглядываться в лес. Там все было невозмутимо.
Она поднялась и быстро оделась. Теперь она чувствовала себя лучше, но страх и тревога по-прежнему не отпускали ее. Эта земля отвергала ее, эта земля была ей враждебна. Она понимала, что у нее не хватает сил, чтобы бороться, чтобы без страха встретить ту жизнь, что ожидала ее здесь вместе с мужем, которого она так плохо знает!
Глава 4
Анжелика добралась до места, где Жан Ле Куеннек сторожил ее лошадь. Всадники уже были в седлах, но полураздетая Онорина все еще плескалась в воде. В руках она держала что-то белое, что, видимо, очень забавляло ее.
— Мне его дал Мопунтук, — сияя, сказала матери Онорина, выходя из воды.
Анжелика увидела пушистую шкурку горностая, причем так умело выделанную, что зверек выглядел живым.
— Мы с ним поменялись. Он мне — зверька, а я ему бриллиант… — добавила девочка.
— Тот самый, что отец подарил тебе в Голдсборо?
— Да, Мопунтуку он очень понравился. Он его приделает к волосам, когда будет танцевать. Вот увидишь, как будет красиво!
В том состоянии, в котором была сейчас Анжелика, от слов дочери у нее чуть не начался нервный припадок.
«Ну что мне с ней делать… — едва сдерживаясь, подумала она. — Жоффрей, правда, говорил, что камень стоит не дороже початка кукурузы, и все-таки… Ведь он дал его Онорине в тот самый вечер, когда сказал ей: „Я твой отец“. Иногда она приводит меня в отчаяние!»
Без лишних слов она подхватила девочку на лошадь, натянула поводья и выбралась на тропинку.
Довольно долго она ехала, как в тумане, не отдавая отчета, куда идет лошадь. Потом заметила, что глинистая тропинка, которую ступенями перерезали огромные корни, поднимается в гору. Возможно, мул нашел бы такую дорогу вполне сносной, но аристократку Волли она явно не устраивала.
Тропинка резко свернула в сторону, и Анжелику тут же оглушил грохот падающей воды. Срываясь с крутых скал тремя бурными потоками, вода с ревом низвергалась в кипящую белой пеной реку, несущуюся в глубине ущелья. Деревья, сплетаясь кронами, почти скрывали его.
Из-за густой листвы не видно было неба, но солнечные лучи пробивались сквозь медную стену леса и, пронизывая пещерный мрак, слепили глаза. Анжелика уже давно потеряла из виду индейцев, которые шли впереди. Шум водопада заглушал теперь те звуки, по которым, даже не видя никого из своих спутников, Анжелика угадывала, что караван где-то близко. Словно всадница из страшной сказки, она очутилась у пределов опасных земель, где не слышно было даже шагов ее лошади.
Грохот становился чудовищным.
Вдруг со склона, вдоль которого тянулась тропинка, скатился огромный плоский камень и, тяжело рухнув под самые копыта лошади, преградил ей дорогу. Затем, будто под колдовским действием сине-зеленого цвета, эта овальная глыба вдруг задвигалась, приподнимаясь, начала раздуваться, превратившись в какой-то морщинистый серый пузырь, и, наконец лопнув по швам, выбросила наружу маленькую головку, отвратительно раскачивающуюся на вытянутой тонкой шее.
Волли в ужасе взвилась на дыбы. Анжелика закричала, но сама не услышала звука своего голоса. Должно быть, кричала и Онорина… Вздыбившаяся лошадь била копытами в воздухе и пятилась к пропасти. Еще минута, и, запутавшись в поводьях, она скатится вниз, увлекая за собой Анжелику с ребенком. Сделав над собой нечеловеческое усилие, Анжелика бросилась на шею лошади и, навалившись всей тяжестью своего тела, заставила ее опуститься на передние ноги. Но это не спасло положения. Волли продолжала отступать к роковому обрыву.
А между тем на тропинке была всего-навсего безобидная, правда, гигантских размеров, черепаха. Но как это объяснить обезумевшему животному? Ужасный грохот вокруг заглушал все звуки. Анжелика не слышала, как трещат ветки, хотя на ее глазах они ломались, разлетаясь в разные стороны. Все ближе бесновалась вода в потоке, все ближе видела Анжелика бешеный танец бурлящей пены, которую, казалось, изрыгает таинственное чудовище, но она не осознавала сейчас, что оглушающий ее грохот исходит именно оттуда.
Вдруг перед глазами Анжелики мелькнуло что-то красное. «Кровь», — пронеслось у нее в голове. Это длилось долю секунды. Потом ей почудился глухой шум падения — это катились на дно пропасти их тела, и она даже ощутила, как подхватил ее с ревом несущийся поток.
В этот момент ветка, больно хлестнув по лицу, привела ее в чувство. Каменистая почва уже осыпалась под копытами Волли, топтавшейся в нескольких дюймах от края пропасти. Но со смертью еще можно было бороться. Мысль об Онорине, маленькие ручонки которой вцепились в нее, побудила Анжелику к действию. Ей казалось, что вся ее воля и до предела обострившаяся мысль сосредоточились сейчас на этих ручонках. Теперь она знала, что надо делать. Она совсем бросила поводья и дала лошади полную свободу. Волли, не ждавшая этого освобождения, только успела мотнуть головой, как Анжелика до крови пришпорила ее. Лошадь скакнула вперед, спасительное пространство было отвоевано. У Анжелики хватило сил вывести лошадь на тропинку, но она снова остановилась там с дрожащими коленями — гигантская черепаха, попрежнему, преграждала путь.
— Черепаха! Это же черепаха! — прокричала Анжелика, словно лошадь могла ее понять.
Она не слышала звука собственного голоса. Но теперь она чувствовала, как мучительно ноют у нее руки и ноги. Она знала, что никто не придет к ней на помощь, никто не поможет справиться с лошадью, никто не отгонит с тропинки это чудовище.
И вдруг она заметила, что совсем рядом безмолвно стоят индейцы. Должно быть, они видели, как она укрощала лошадь, как отчаянно боролась со смертью, с каким бесстрашием, удивительным даже для существа необычного, смотрела она в глаза смерти. Анжелике показалось, что лица индейцев искажены ужасом и они пребывают в каком-то странном оцепенении…
Онорина все еще была за ее спиной. Анжелике удалось повернуться к ней и прокричать, чтобы та прыгала на землю. Девочка, видимо, поняла… Анжелика с облегчением увидела, как она скатилась на сухие листья и подбежала к индейцу, который стоял ближе всех.
- Предыдущая
- 7/135
- Следующая
