Буревестник - Муркок Майкл Джон - Страница 30

Они вместе покинули Крепость Заката на волшебных нихрейнских жеребцах и направились к гавани, где под ярким солнцем уже собрались морские владыки и офицеры.

Все были в самых пышных своих военных облачениях, хотя никто из них и не мог сравниться с Элриком. Когда они увидели его, во многих шевельнулись старые, впитавшиеся в кровь воспоминания. Они почувствовали беспокойство, сами не понимая почему, но у их предков были все основания страшиться императоров Сияющей империи в те дни, когда Мелнибонэ управляло миром и некто в таком же облачении, в каком теперь был Элрик, командовал миллионами таинственных воинов. А теперь лишь горстка имррирцев приветствовала его, когда он появился на берегу. Элрик проскакал вдоль причалов, оглядывая стоящие на якоре корабли под гордо развевающимися на ветру разноцветными знаменами с разными гербами.

На Дивиме Слорме был шлем в форме головы дракона, отливающий красным, зеленым и серебром. Доспехи его были выкрашены в желтый цвет, а все остальное облачение было черным, как и у Элрика. На боку у него висел Утешитель – близнец Буревестника.

Элрик подъехал к офицерам, и Дивим Слорм повернул голову в тяжелом шлеме в направлении моря. Ни на спокойной глади воды, ни на чистом небе не было никаких признаков надвигающегося Хаоса.

– По крайней мере, нам на нашем пути будет сопутствовать хорошая погода, – сказал Дивим Слорм.

– Слабое утешение. – Элрик улыбнулся едва заметной улыбкой. – Есть какие-нибудь сведения об их численности?

– Разведчик, вернувшийся вчера, перед тем как умереть, успел сказать, что у них не меньше четырех тысяч боевых судов, десять тысяч транспортных и около двадцати кораблей Хаоса. Вот за ними-то и нужно следить в оба глаза, поскольку мы не знаем, на что они способны.

Элрик кивнул. Их собственный флот состоял из приблизительно пяти тысяч боевых кораблей, многие из которых были оснащены катапультами и другими военными машинами. Транспортные суда противника, хотя по численности значительно превосходили суда такого же назначения под командой Элрика, были медлительны, неповоротливы, и в сражении от них будет мало толку. Кроме того, если сражение будет выиграно, то с этими судами можно будет разделаться и потом, потому что они, несомненно, будут идти в арьергарде флота ДжагринаЛерна.

Таким образом, несмотря на огромные силы, находящиеся под командой Джагрина Лерна, шансы на победу при нормальных условиях были бы неплохими. Однако присутствие кораблей Хаоса давало повод для серьезных опасений. Разведчик описал корабли Хаоса в довольно туманных выражениях. Элрику требовалась более объективная информация, но он не рассчитывал ее получить до начала столкновения флотов.

В одежде у него был спрятан кусок звериной кожи с записью сильного заклинания для вызова морского короля Страаши. Элрик уже предпринимал попытки вызвать его, и они оказались безуспешными, однако он надеялся, что в открытом море шансы возрастут, в особенности потому, что морской король будет разгневан нарушением баланса сил в природе, причиной которого являются Джагрин Лерн и его союзники.

Когда-то давным-давно Страаша помог Элрику и, прощаясь, предрек, что Элрик еще обратится к нему за помощью.

Карган в своих надежных, но легких морских доспехах, в которых он становился похож на мохнатого броненосца, указал на несколько лодочек, отделившихся от кораблей и направившихся к берегу.

– Эти лодки доставят нас на суда, мой господин.

Стоящие на берегу офицеры зашевелились, на лицах у них застыло серьезное выражение, словно все они размышляли над каким-то личными проблемами, заглядывали в самые глубины своих душ, возможно, пытались добраться до страха, который поселился там, дотянуться до него и зашвырнуть подальше. Страх перед предстоящим сражением, который охватывает любого воина, у них на сей раз был больше обычного, потому что они, как и Элрик, могли только догадываться, какие неожиданности несут им корабли Хаоса.

Как бы то ни было, тут собрались люди отчаянные, понимавшие, что за горизонтом их может ждать нечто гораздо более неприятное, чем просто смерть.

Элрик сжал руку Заринии.

– До свидания.

– Прощай, Элрик. И пусть тебя защитят добрые боги, если только такие еще остались.

– Лучше помолись за моих товарищей, – тихо сказал он. – Они в меньшей степени, чем я, готовы к тому, что ждет их за горизонтом.

Раздался оклик Мунглама:

– Поцелуй ее на прощание, Элрик, и садись в лодку. Скажи ей, что мы вернемся с вестями о победе.

Элрик никому, кроме Мунглама, не позволил бы такой фамильярности, даже своему родственнику Дивиму Слорму. К словам же Мунглама он отнесся снисходительно и тихо сказал Заринии:

– Ну, видишь, даже наш крошка Мунглам уверен в победе, а ведь обычно он одержим всевозможными дурными предчувствиями.

Они ничего не ответила, только поцеловала его нежно в губы, сжала на мгновение руку, а потом проводила взглядом – он пошел к воде, перебрался в лодку, которую придержали для него Мунглам и Карган.

Весла вспенили воду, лодки понесли офицеров к флагманскому кораблю «Бортолому». Элрик стоял на носу, устремив вперед взгляд. Он оглянулся лишь однажды, когда лодка подплыла к кораблю, а потом, покачивая черным шлемом, стал подниматься по трапу на палубу.

Стоя на палубе, Элрик смотрел на спины гребцов-воинов, которые склонились к своим веслам, помогая легкому ветру, наполнившему огромный алый парус, отчего тот изогнулся, как набегающая на берег волна.

Остров Пурпурных городов исчез из виду, и вокруг не было ничего, кроме зеленоватой поблескивающей воды. Флот растянулся следом за флагманом, и самые последние корабли едва виднелись вдалеке.

Флот на ходу перестроился в пять эскадр – таков должен быть его боевой порядок при встрече с врагом. Каждую эскадру возглавлял опытный морской правитель из Пурпурных городов, потому что большинство других капитанов были сухопутными воинами, и, хотя они быстро познавали морскую науку, опыта морских сражений у них не было.

Мунглам, стараясь не потерять равновесие на раскачивающейся палубе, подошел к своему другу.

– Как ты спал ночью? – спросил он у Элрика.

– Если не считать нескольких ночных кошмаров, то прекрасно.

– Значит, ты не исключение. Всем сначала было никак не уснуть, а потом стали сниться жуткие сны – монстры, демоны.

Элрик едва заметно кивнул головой, почти не обращая внимания на слова Мунглама. По мере приближения орд Хаоса элементы Хаоса явно приходили в движение, пробуждались от спячки. Он надеялся, что им хватит сил пережить реальность, как они пережили сновидения.

– Опасность впереди по курсу!

Это был крик впередсмотрящего, недоумевающий и взволнованный. Элрик поднес сложенные раструбом ладони ко рту, откинул назад голову и крикнул:

– Что там такое?

– Я такого в жизни не видел, господин. Даже не могу описать.

Элрик повернулся к Мунгламу.

– Передай приказ по флоту: грести в четыре раза медленнее. Командирам эскадр ждать команды к бою. – Он подошел к мачте и начал карабкаться в гнездо впередсмотрящего, которому пришлось вылезти наружу – в гнезде было место только для одного.

– Это враг, мой господин? – спросил впередсмотрящий, когда Элрик занял его место.

Элрик вглядывался в горизонт – там была видна пугающая чернота, которая время от времени испускала в воздух какие-то пятна, а те, повисев немного в атмосфере, возвращались назад в основную массу. Нечеткая, неопределенная, эта масса постепенно приближалась к ним, расползаясь по морю.

– Это враг, – спокойно сказал Элрик.

Какое-то время он неподвижно изучал надвигающийся Хаос, который расшвыривал вокруг собственную субстанцию, как какой-нибудь агонизирующий перед смертью монстр. Однако то, что видел Элрик, не было агонией смерти. Во всяком случае, не было агонией смерти для Хаоса.

Из гнезда впередсмотрящего Элрик ясно увидел и свой флот, построившийся в пять эскадр, которые образовывали черный клин шириной почти в милю и глубиной почти в две. Элрик крикнул вниз Каргану, который как раз проходил под мачтой: