Творения - Хлебников Велимир - Страница 33
- Предыдущая
- 33/181
- Следующая
Изменить размер шрифта:
33
160. "Перед закатом в Кисловодск…"
Перед закатом в Кисловодск
Я помню лик, суровый и угрюмый,
Запрятан в воротник:
То Лобачевский — ты,
Суровый Числоводск.
Для нас священно это имя.
«Мир с непоперечными кривыми»
Во дни «давно» и весел
Сел в первые ряды кресел
Думы моей,
Чей занавес уж поднят.
И я желал сегодня,
А может и вчера,
В знаменах Невского,
Под кровлею орлиного пера,
Увидеть имя Лобачевского.
Он будет с свободой на «ты»!
И вот к колодцу доброты,
О, внучка Лобачевского,
Вы с ведрами идете,
Меня встречая.
А я, одет умом в простое,
В серебряном бочонке
Вино золотое.
10 ноября 1921
161. "Русь зеленая в месяце Ай!.."
Эй, горю-горю, пень!
Хочу девку — исповедь пня.
Он зеленый вблизи мухоморов.
Хоти девок — толкала весна.
Девы жмурятся робко,
Запрятав белой косынкой глаза.
Айные радости делая,
Как ветер проносятся
Жених и невеста, вся белая.
Лови и хватай!
Туши поцелуем глаза голубые,
И, простодушный, медвежьею лапой
Лапай и цапай
Девичью тень.
Ты гори, пень!
Эй, гори, пень!
Не зевай!
В месяце Ай
Хохота пай
Дан тебе, мяса бревну.
Ну?
К девам и жёнкам
Катись медвежонком
Или на панской свирели
Свисти и играй. Ну!
Ты собираешь в лукошко грибы
Кто-то поет и аукает,
Веткой стоокою стукает.
Бесу с разбойничьей рожей.
Сосновая мать
Кушает синих стрекоз.
Кинь ляпуна, он негожий.
Ты, по-разбойничьи вскинувши косы,
Ведьмой сигаешь через костер,
Всюду тепло. Ночь голуба.
Девушек толпы темны и босы,
Темное тело, серые косы.
Веет любовью. В лес по грибы.
Здесь сыроежка и рыжий рыжик
С малиновой кровью,
Желтый груздь, мохнатый и круглый,
И ты, печерица,
Как снег скромно-белая.
И белый, крепыш с толстой головкой.
Ты гнешь пояса,
Алой змеею возник
Из черной дороги Батыя.
Колос целует
Руки святые
Полночи богу.
Гонишь густые колосья,
Тучные гривы коней золотых,
Потом одетая, пьешь
Из кувшинов холодную воду.
На ясное бабие лето,
На блеск паутины.
А вечером жужжит веретено.
Девы с воплем притворным
Запекши с малиной в пирог.
Урожая знахарок.
Смотришь на зарево.
В медвежьем тулупе едет невеста,
Свадьбы справляешь,
Глухарями украсив
Тройки дугу.
Голые рощи. Сосна одиноко
Темнеет. Ворон на ней.
Брага и хмель на столе.
Бороды политы серыми каплями,
Черны меды на столе.
Умник в тулупе.
Осень 1921
162. "Завод: ухвата челюсти, громадные, тяжелые…"
Завод: ухвата челюсти, громадные, тяжелые,
Проносят медь, железо, олово;
Огня — ночного властелина — вой:
Клещи до пламени малиновые;
В котлах чугунных кипяток
Слюною кровавою клокочет;
Он дерево нечаянно зажег,
Оно шипит и вспыхнуть хочет!
И мчится, увлекаемый ремнями.
И, неуклюжей сельской панны,
Громадной тушей великана
Руда уселась с края чана,
Чугун глотая из стакана!
Где печка с сумраком боролась,
Я слышал голос — ржаной, как колос:
«Ты не куй меня, мати,
К каменной палате!
Ты прикуй меня, мати,
К девич<ь>ей кровати!»
Он пел по-сельскому у горна,
Где все — рубаха даже — черно.
Зловещий молот пел набат,
Руда снует вперед-назад!
Всегда горбата, в черной гриве,
Плеснув огнем, чтоб быть красивой.
33
- Предыдущая
- 33/181
- Следующая
Перейти на страницу:
