Девочки мадам Клео - Гольдберг Люсьен - Страница 20
- Предыдущая
- 20/89
- Следующая
Утром, когда она слушала черные новости, всю террасу пронизывал солнечный свет. Сторонний наблюдатель мог бы воспринять это как идиллическую сцену покоя и безмятежности: стройная молодая жена чрезвычайно состоятельного мужчины сидит под тентом за столиком и беззаботно читает утреннюю газету.
Глядя на эту сцену, невозможно было предположить, что глаза ее, скрытые непроницаемо темными солнечными очками, налились кровью от выпитого алкоголя. В стакане фруктового сока, стоящем по правую руку от нее на столике, было достаточно водки, чтобы усмирить дрожание руки, комкавшей газету, из которой она узнала об опасности, грозящей ее внешне безоблачной жизни.
Когда Сандрина выделила для себя Журдана как мужчину, за которого намерена выйти замуж, ей удалось скрыть, что она «девушка по вызову». Вскоре она узнала, что оснований для беспокойства в связи с этим у нее нет. Журдан Гарн принадлежал к той породе мужчин, которых возбуждала мысль о женитьбе на женщине, за общение с которой другие мужчины платили деньги. Сандрина знала, что он не испытывал бы такого чувства, если бы она была обыкновенной проституткой. Коренное отличие для него состояло, видимо, в том, что она – девочка мадам Клео и поэтому должна была спать с самыми влиятельными мужчинами планеты. А поскольку богатства и могущества им было не занимать, Журдан решил, что именно его сексуальные достоинства помогли ему заполучить и удержать ее. Конечно, если кто-либо из равных ему мужчин его круга, тех самых знатных и могущественных, узнал бы правду о прошлом его жены, Журдан сошел бы с ума, или умер, или... убил бы Сандрину. Он всегда был помешан на поддержании собственной репутации и считал ее не менее важным условием на пути к власти, чем накопленное им богатство. Женившись на Сандрине, он пошел на большие затраты, чтобы стереть ее профессиональное прошлое.
Замужество позволило Сандрине пренебречь завещанными ей отцовскими деньгами, за которые так цепко держалась ее знаменитая мать. С другой стороны, Журдану досталась настоящая награда – прекрасная, очаровательная жена, которую было не стыдно показать на людях. Ее частная жизнь омрачалась постоянными сражениями с его беспочвенной ревностью. Чем дольше Журдан состоял с ней в браке, тем более сомнительным ему казалось, что он сможет удержать при себе такое божество и уж тем более обеспечить ей счастье. Его терзала сексуальная неуверенность, и он начал подозревать, что поскольку прошлое Сапдрины полно мужчин, то они попытаются отнять ее у него. Теперь в ресторанах он сажал ее лицом к стене. Если она разговаривала с продавцом или официантом более десяти секунд, он грубо обрывал ее. Он записывал ее телефонные разговоры, поручал кому-нибудь из их многочисленной челяди шпионить за ней.
Ее жизнь была тюрьмой. Но каким бы ни был их брак, он обеспечивал ей беззаботное существование, она привыкла к умопомрачительной роскоши, которой он ее окружал, и теперь не могла себе представить возвращение к жизни, в которой была бы стеснена в средствах.
«Мадам Клео и ее чертова книга, – кипя от злости, думала она, – может все порушить».
Внезапно дурман выпитой утром водки начал рассеиваться. Необходимо поговорить со Сьо-Би.
Сью-Би наверняка в курсе того, что происходит. Муж Сью-Би издает эту книгу. Наверняка он защитит свою собственную жену.
«Что ж, – зло подумала она, – пусть он защитит и меня, черт побери». Если Сью-Би откажется, Сандрина может опереться на Анжелу, где бы она ни была.
Она высунулась из-под тени полосатого тента и позвала англичанина-дворецкого, который стоял в нескольких метрах от нее и обрезал садовыми ножницами верх живой изгороди.
– Да, мадам? – спросил он, ставя на землю корзинку, которая висела у него на руке.
– Принесите мне, пожалуйста, телефон, Вудворт!
В ту же секунду, как только дворецкий поставил телефон на стол, Сандрина стремительно подняла трубку и набрала номер.
– Сандрина? – спросил через многие километры, которые отделяли Цюрих от Лондона, знакомый сладкий голос Сью-Би.
– Привет, радость моя, как поживаешь?
– Чудесно, дорогая. Ты где?
– В Швейцарии, – сказала Сандрина. – Скучаю и писаю в штанишки.
– Писаешь? По какому случаю?
– По случаю мадам, которая продает свои мемуары, к тому же не кому иному, как твоему дражайшему! – резко сказала Сандрина.
– Меня это тоже мало радует, милая, но Билли уверяет, что все будет нормально.
– Ты видела, кто будет писать для нее? Питер Ши, тот парень, с которым я была на «Ля Фантастик».
– И ты думаешь, он напишет о тебе?
– Это было бы вполне резонно.
– Ты же назвалась тогда другим именем, – сказала Сью-Би.
– Да пусть даже и так, Сью-Би. Он репортер, специализирующийся на расследованиях.
– Я еще раз поговорю с Билли, солнышко.
– О, Сью-Би, я понимаю, Билли защитит тебя, но мне он ничем не обязан. Кроме того, он ненавидит Журдана. Он не заступится за меня. Даже ради тебя.
– Я все-таки попробую, Санди. Это все, что я могу.
– Сью-Би, я вот что думаю, – сказала она, прикрывая ладонью рот и переходя на шепот. – Я думаю, нам надо попытаться найти Анжелу.
– Представления не имею, где можно ее найти.
– Держу пари, тот ее гангстер-адвокат наверняка знает, где она теперь. Мы могли бы даже использовать его. – Сандрине показалось, что звонок в Нью-Йорк с телефона дворецкого может обернуться неприятностями. – Сью-Би, ты не могла бы дозвониться до Барри Риццо вместо меня? Мне бы пока не хотелось, чтобы об этом хоть что-то стало известно Журдану.
– Хорошо, если тебе так удобнее.
– Но, пожалуйста, как только выяснишь номер Анжелы, сразу дай мне знать. Я позвоню ей из телефона-автомата в деревне.
– А что потом?
– А потом, думаю, нам всем надо будет где-нибудь встретиться.
– Ты можешь приехать ко мне? – спросила Сью-Би. – Билли еще несколько дней проваляется с больной ногой в постели. Квартира так велика, что он даже не узнает, что кроме него в ней еще кто-то есть.
Сандрина задумалась. Она могла бы сказать Журдану, что в Лондоне проводится важный аукцион и что Сью-Би пригласила ее в гости. Сью-Би была единственным человеком из ее прошлого, к которому он, видимо, не питал неприязни. Если он позволил бы ей взять их самолет, она могла бы немедленно вылететь.
– Как только мы разыщем Анжелу, дорогая, я сажусь в самолет.
Через несколько минут Сью-Би перезвонила и сообщила, что Анжела находится в Лас-Вегасе, в гостинице «Серальо».
– Будешь звонить, попроси подозвать Принцессу Фатиму, – сказала Сью-Би, хихикая.
– Боже праведный, – изумилась Сандрина, – неужели она до сих пор работает?
– Очень похоже, – ответила Сью-Би. Она уже больше не шутила.
Холл отвратительно шикарной новой гостиницы Лас-Вегаса был наводнен людьми. На сегодняшний вечер был назначен матч по боксу, и для девушек, которые работали в казино, это означало, что ночь будет длиннее обычной.
Гнусавый голос гостиничной телефонистки бил Анжелу по нервам.
– Принцесса Фатима. Принцесса Фатима. Пожалуйста, возьмите трубку гостиничного телефона.
Вызов означал, что у Анжелы появилась работа Она залпом допила остатки своей «Кровавой Мэри», забрала со стойки бара сигареты, блестящую дамскую сумочку и, тяжело вздохнув, съехала с табурета.
Анжела работала успешнее, чем молоденькие и свеженькие девушки из казино, только при приглушенном свете. Начинали сказываться годы, проведенные в борделях.
И все же она становилась похожей на залежалый товар.
В 1987 году, когда мадам Клео уволила ее, у Анжелы не было иного выбора, как только взяться за единственную работу, которую она умела делать. Клео стучала на Анжелу, сокращая выбор мест, где она могла предложить себя. Ни в Европе, ни в Америке не нашлось такой бандерши из тех, что посолиднее, которая отважилась бы принять ее в свой штат, а денег, чтобы начать свое дело, у нее не было. Она могла работать только там, где велась игра. Сила, царившая здесь, была куда более организованной и агрессивной, чем власть Клео.
- Предыдущая
- 20/89
- Следующая
