Окаянный талант - Гладкий Виталий Дмитриевич - Страница 40

• Предыдущая
• 40/64
• Следующая

– В общем, ты сплошной интернационал. Что только добавляет тебе шарму.

– Оказывается, ты еще и льстец. Кроме того, что забияка.

– Нет, я не забияка и не бузотер. Просто на меня что-то нашло.

Маргарита крепко обняла его и шепнула на ухо:

– Это не на тебя нашло, это я тебя нашла…

Карл Францевич снова представился милым и веселым бонвиваном[42]. Он притащил с собой, как обычно, пакет со снедью и выпивкой и заставил Олега быстро накрыть на стол.

– У вас тут большие перемены, как я вижу, – сказал он, окинув любопытным взглядом мастерскую. – Судя по всему, ваше финансовое положение значительно улучшилось.

– В общем… можно и так сказать. Все благодаря вам.

– Ну уж, мне… Благодарите ваших предков, которые передали вам по наследству большой талант.

– Передали?…

Иностранец испытующе посмотрел на Олега и под его тяжелым взглядом художник невольно опустил глаза.

– Вы считаете, что это не так? – Карл Францевич посмотрел на кресло, которое художник пододвинул к столу, оценил на глазок его чистоту, и сел, слегка поддернув узковатые брюки. – Все в этом мире взаимосвязано. А уж прочная связь предков и потомков несомненна. Кровь, знаете ли…

– Вам трудно возразить.

– И не пытайтесь. Вы еще молоды, а я… У меня за плечами годы и большой опыт.

– Несомненно…

– А вы присаживайтесь, присаживайтесь, милейший Олег Ильич. Я сегодня не завтракал, а время уже обеденное. Да и вы, наверное, изрядно проголодались. Наливайте. Выпьем за ваши успехи. Это, конечно, не фалерно, однако меня уверяли, что вино отменное. Я купил эту бутылку еще в Москве, на Арбате.

Олег скептически покривился, наполнил бокалы (он купил их только потому, что в мастерскую нередко захаживала Маргарита), и они выпили.

Вино, которое принес иностранец, не выдерживало никакой критики. Несмотря на достаточно невзрачную этикетку (это как раз говорило о том, что напиток должен быть превосходным), где были указаны шато – замок, в котором произвели вино, и его классификация – Grand Cru[43], оно даже близко не лежало возле винных подвалов Бордо.

– Как, неужели в вашей стране, да еще в столице, могут быть мошенники?! – возмутился иностранец. – Это не вино. Это совсем не похоже на вино, несмотря на этикетку.

– Людям свойственно ошибаться, – дипломатично заметил Олег. – Наверное, этикетку перепутали. Так иногда бывает.

– Позвольте возразить. Об ошибке не может быть и речи. Вино продавалось в дорогом и престижном магазине, который обязан отвечать за качество продукта. Значит, меня обманули. И заставили испытать неловкость. Это непростительно.

– У меня есть хороший армянский коньяк, – сказал Олег. – Если вы желаете…

– Армения когда-то славилась коньяками. Что ж, попробуем.

Возможно, и коньяк не пришелся по вкусу Карлу Францевичу, но он не подал виду. Закусив бутербродом с красной икрой и двумя ломтиками осетрины, немец вытер губы бумажной салфеткой и сказал:

– К вам обратится один молодой человек с просьбой нарисовать его портрет, так вы уж не откажите ему. Он приедет завтра.

– Опять?! – невольно вырвалось у Олега.

После того, как он написал портрет вице-мэра, любое подобное предложение художник встречал в штыки. Олег внимательно следил за прессой и выпусками новостей, но Ильяс Максудович продолжал восхождение по карьерной лестнице и не думал ни болеть, ни умирать.

Вскоре Олег успокоился, решив, что перестал своим мистическим даром отрицательно влиять на людей, и очень этому порадовался. Он даже думал с огромным облегчением, что утратил его. И тем не менее, портретной живописи он по-прежнему избегал, словно внутри у него стоял какой-то тормоз.

– Так надо, Олег Ильич, – с мягким нажимом сказал иностранец. – Материалы для работы и холст вам привезут. Как и в прошлый раз.

Он смотрел на Олега добродушно и благожелательно, но его глаза давили на художника, словно тяжелый пресс.

– Ну… если надо… – Олег сдался.

Карл Францевич поболтал минуты две-три о том, о сем, и ушел, оставив после себя запах дорогого мужского одеколона и еще чего-то, какой-то экзотической травы. Что это за трава, Олег никак не мог вспомнить.

Проводив иностранца к двери, художник вернулся к столу, налил себе полный бокал коньяка и выпил его, почти не ощущая вкуса. На душе было сумрачно и тревожно.

Новый клиент оказался молодым, говорливым и шустрым как живчик. А еще Олегу показалось, что он чего-то сильно опасается, хотя старается не подавать вида. Клиент приехал на недорогом (по сравнению с престижными марками) «фольксвагене», но, как и вице-мэр, в сопровождении машины с охраной.

Похоже, молодой мужчина был крутым и богатым бизнесменом. А как в России в конце двадцатого века делались большие деньги, Олегу было известно не понаслышке.

– Давайте знакомиться, – приятно улыбаясь, сказал клиент и крепко пожал руку художника. – Меня зовут Алекс.

– Олег… Простите, а как вас по батюшке?

– Зачем такие церемонии? Мы с вами почти одногодки.

– Как пожелаете…

– А не перекусить ли нам для начала? – сказал Алекс, указывая на корзину, которую внес в мастерскую его охранник.

Она была прикрыта белоснежной салфеткой, но из-под нее выглядывали горлышки двух бутылок.

– Если вы голодны, то пожалуйста. Но я не буду.

– Что так?

– Мне нужно, чтобы во время работы у меня был пустой желудок. Ну разве что чай или кофе…

– Даже так? – Алекс был сильно удивлен. – Как можно работать голодным?

– Сытость притупляет реакции и остроту восприятия. Я уже не говорю о спиртном.

– Не знал, не знал… Тогда и я не буду. Мы вместе пообедаем. Когда вы закончите работу.

– Что ж, это разумно…

Работать с такой неусидчивой натурой было трудно. Алекс все время вертелся на стуле, словно в его сидение был вбит гвоздь. Олег несколько раз просил Алекса посидеть спокойно, но вскоре смирился с таким положением вещей и положился на свою фотографическую память.

Он лепил лицо Алекса фрагментами, словно делал мозаику. А когда посмотрел критическим взглядом на почти законченную работу – рисунок углем, то едва не выругался вслух.

Алекс на картине выглядел взъерошенным и испуганным. Олег изобразил его внутреннее состояние.

– Ну что? – нетерпеливо спросил Алекс. – Получилось? Можно посмотреть?

– Нет! – отрезал Олег. – Только когда я закончу. – И накрыл мольберт с подрамником большим куском холстины.

Нужно было еще закрепить рисунок фиксативом – чтобы уголь не осыпался, но он решил сделать это, когда Алекс уйдет.

– Но почему, почему?!

– Я человек суеверный.

– А… Понятно. Что ж, если так… – Он с сожалением покривился. – Тогда есть предложение отобедать. Думаю, что пора. Не знаю, как вы, но я готов съесть жареные гвозди.

Алекс заразительно рассмеялся.

– Чуть позже, – ответил Олег. – Нам еще предстоит фото-сессия. Мне нужно сфотографировать ваше лицо – фас, профиль, анфас. Это много времени не займет…

Съестных припасов, что находились в корзине, хватило бы дня на три. Все было свежее и очень дорогое. В том числе и текила «анехо» семилетней выдержки.

– Как вы насчет текилы?… – спросил Алекс.

– Я, конечно, не большой знаток крепких спиртных напитков, но что касается этой текилы, то ваш выбор можно только приветствовать.

– Это мне посоветовала моя девушка, – признался Алекс.

– Наверное, она много помоталась по миру…

– Вы угадали. Легче перечислить страны, где Лолита не была, чем те места, куда она ездила отдыхать.

Понятно, с сарказмом подумал Олег. Деньги идут к деньгам. Все как в старые времена. Современные богатеи ищут своим отпрыскам жен из весьма состоятельных семей. И находят.

Естественно, о любви речи не идет. Женитьба или замужество – всего лишь очередной бизнес…

• Предыдущая
• 40/64
• Следующая