Невеста из USA - Гладкий Виталий Дмитриевич - Страница 41

• Предыдущая
• 41/64
• Следующая

Пожалуй, это были первые рэкетиры в истории СССР; или одни из первых. Они обложили данью всех подпольных цеховиков города, а также городскую торговую мафию. Попытки вырваться из-под их опеки были, но Ивантеи пресекали такие поползновения на свой авторитет быстро и жестко, точно в стиле постперестроечных братков. Пуля в лоб – и все дела.

В четвертый раз микрорайон был переименован уже вполне официально. Город начал расширять свои границы, старую свалку спланировали и засыпали землей, а на ее месте начали строить многоэтажные дома.

В мэрии думали недолго, и микрорайон, совершенно в русле новых демократических веяний, получил наименование Свободный. Название выстрелило, что называется, в «яблочко».

Как-то так получилось, что сюда перебралась жить большая часть городского криминалитета. При слиянии братвы с местными казаками-запорожцами, которые и раньше мало кого праздновали, получилась воистину свободная гремучая смесь.

В конечном итоге микрорайон получил последнее наименование Свободный Хутор, и зажил тайной жизнью, в которую опасались соваться даже самые ушлые менты. Здесь привечали только своих.

– Может, дальше не поедем? – робко сказал таксист, устав петлять по узким улочкам Хутора.

– Это почему? – спросил я, не отводя глаз от огоньков преследуемого нами такси.

Теперь мы немного отстали от идущей впереди «волжанки», чтобы не вызвать подозрения, и ехали на ближнем свете.

– Тут и днем опасно… у меня однажды два колеса пацаны прокололи, – ответил таксист. – А ночью – тем более. Могут и подстрелить.

– От судьбы не уйдешь, – заметил я философски.

– Ну, это вы, наверное, привычны к опасностям. А мне как-то не в масть искушать свою судьбу. Пуля-то ведь дура.

– Зато штык молодец. Что означает – смелость города берет. А, вот мы и приехали! Все, пока, спасибо за экскурсию, держи бабки.

И, всучив таксисту деньги, я выскочил из машины.

– Э-эй, погодите! – окликнул меня таксист, мгновенно определив, что я дал ему гораздо меньше, чем он ожидал.

– Ну, чего тебе?

– Маловато…

– Бог подаст. Не будь живоглотом. Посмотри на счетчик.

С этими словами я ринулся вперед, потому что Дженнифер уже исчезла за домом.

Я подоспел в нужную точку как раз вовремя, чтобы увидеть, как открылась дверь подъезда, и тусклая лампочка на мгновение высветила фигурку девушки, которая тут же исчезла, растворилась в темноте.

Нужно сказать, что здесь не было уличных фонарей. Дома высились по сторонам улицы как скалы в ущелье. Казалось, что вокруг дикая природа, что я нахожусь где-то в горах Чечни.

Это впечатление усиливали непривычная тишина этой дальней окраины – в столь позднее время машины ездили тут редко, ветер, теребивший кроны деревьев, и немного приглушенные звуки кошачьей «свадьбы». Вопли брачующихся котов представлялись мне воем волков, вышедшим на ночную охоту.

Тряхнув головой, прогоняя мимолетное наваждение, я уставился на темные окна дома. Я ждал, что одно из них вот-вот должно засветиться, и мне удастся определить квартиру, в которой живет Дженнифер.

Прошло минута, втора, пятая… Светящийся циферблат моих часов показал, что я топчусь на дорожке уже десять минут, а фасад дома по-прежнему оставался темным.

Может, окна ее квартиры находятся с другой стороны?

Эта мысль еще гуляла по извилинам моего мозга, а я уже бежал, чтобы проверить свое предположение. Увы, на тыльной части дома окна тоже спали, занавесившись гардинами и шторами. Что за чертовщина!

И тут я увидел…

Господи, какой я идиот!

Подъезд был проходным. Скорее всего, Дженифер что-то заподозрила и ушла от наблюдения самым элементарным способом.

Хлипкая дверь подъезда была приоткрыта; она едва держалась на изрядно поржавевших петлях и под порывами ветра жалобно поскрипывала. Чтобы окончательно убедиться в своей профнепригодности, я поднялся по ступенькам, зашел в подъезд, который, конечно же, был пуст, и вышел на другой стороне дома.

В этот момент мне очень хотелось присоединиться к брачующимся котам, чтобы завыть от яростного отчаяния на весь Хутор. Болван! Трижды болван! Так бездарно упустить птичку, уже запутавшуюся в силках. Где теперь ее искать?

Я нашел какую-то скамейку, сел и закурил.

Теперь мне спешить было некуда, да и незачем. Я пытался правильно выстроить свой будущий доклад Плату, чтобы не сильно упасть в его глазах, но у меня получался лишь жалкий лепет.

А может, вообще не нужно рассказывать кому бы то ни было об этом инциденте? Пусть этот прокол останется моей маленькой тайной.

Постепенно я успокоился, и мои мысли потекли более плавно и упорядоченно.

Я утешил себя тем, что отрицательный результат – тоже результат. И в нем таится много возможностей и открытий. Первое и самое главное открытие – это то, что Дженнифер окопалась в Свободном Хуторе.

То, что она так ловко обрубила «хвост», еще ничего не значит. Девушка вряд ли могла заподозрить, что в идущем позади такси может находиться человек, пытающийся ее выследить.

Скорее всего, финт с проходным подъездом она проделала только по причине своего недоверчивого, подозрительного характера. Кроме того, ее так учили. Да, подготовка у нее то, что надо…

Дело оставалось за малым – найти ее норку, благо ареал обитания разыскиваемой нашим агентством зверушки здорово сократился. Как это сделать, я уже знал.

Меня сильно мучил лишь один вопрос: как совместить ее явление в представительском «мерседесе» и этот приют городской криминальной вольницы, где она, как оказалось, нашла пристанище? Нет, точно, эта американская невеста – сплошная загадка…

Докурив и так ничего и не придумав в ответ на заданные Дженнифер вопросы, я встал и пошел искать какой-нибудь транспорт. Хутор находился у черта на куличках, и меня не прельщала возможность длительной ночной прогулки. До моего дома было не менее восьми километров.

Увы, редкие машины, водителям которых я показывал всеми доступными мне способами, что перед ними хороший человек, и что он не постоит за деньгами, если его подбросят к центральной части города, проезжали мимо, не останавливаясь. Мало того, они даже ускоряли ход.

А какой-то козел вообще едва не задавил меня; скорее всего, он был пьян. Меня спасла лишь отменная реакция. Я прыгнул в сторону как кузнечик. Затем, пылая негодованием, нагнулся, нашел камень и швырнул вслед машине.

И попал! Машина остановилась, и я, все еще злой, как черт, побежал, чтобы разобраться с водителем по полной программе.

Конечно, ночью можно было нарваться и на ствол, но в гневе меня несет, и безрассудство нередко заменяло мне бронежилет. Наверное, я временами становлюсь берсерком славянского разлива.

Однако, возмущенный моим поступком водитель оказался слишком благоразумным, даже будучи под хмельком. Завидев, что я бегу к нему, как угорелый, он тут же передумал сводить со мной счеты, нырнул в салон машины и дал по газам.

Счастлив твой бог, подумал я злобно, глядя вслед удаляющимся огонькам…

В общем, так я и топал до самого дома на своих двоих. Тяжело в наше время найти добрых самаритян. Да еще в городе и ночью. Ни один водитель так и не поверил, что я положительная личность.

И то верно – кто в здравом уме или без ствола в кармане рискнет шататься в ночное время по окрестностям Свободного Хутора?

Пробуждение мое было долгим и болезненным. Все мышцы и кости ныли, словно по мне ночью проехался танк. Я едва встал и с трудом доплелся до душа. Только холодная вода вернула мне способность здраво мыслить и более-менее свободно передвигаться.

Создавалось впечатление, что я проснулся с глубокого похмелья, хотя это было совсем не так.

«Закончим дело, – думал я, завтракая, – обязательно начну посещать спортзал. Дожил, ты, брат Сильвер… Уже забыл, когда последний раз тренировался. И вот результат. Скоро начнешь разваливаться на запчасти. Ленивая скотина…»

Мой завтрак состоял из «докторской» колбасы – я не стал ее резать, а отгрызал кусками, и пустого чая – я совсем выпустил из виду, что у меня закончился сахар. Хорошо хоть в хлебнице нашелся кусок зачерствевшего батона, который я, завернув во влажную льняную салфетку, отпарил в микроволновке, отчего он стал почти как свежий.

• Предыдущая
• 41/64
• Следующая