Видение Нагуаля - Ксендзюк Алексей Петрович - Страница 13

Благочестие, добродетельность толтека в данном случае — просто оптимальный способ развивать осознание и не имеет ничего общего с исполнением заповедей, значение которых в конечном счете оправдывается либо легендой, либо богословской метафизикой (например, иудейские Заветы, скорее напоминающие контракт между деловыми партнерами — Единым Богом и Его избранным народом; христианские заповеди Нового Завета, продолжающие ту же традицию, «облагороженную» обещанием нисхождения на праведных Духа Святого; ритуализм индусов и буддистов Махаяны с их вегетарианством и принципом ахимсы (непричинения вреда живому); усложненная регламентация конфуцианства и синтоизма и т. д. и т. п.).

Всюду мы видим, как человеческие ценности и идеи провозглашаются космическими; всюду социальные предпочтения и одобряемые обществом стили поведения освящаются Словом и Законом Всевышнего для людей, пребывающих в духовном младенчестве, это необходимо и неизбежно. Но некоторые из нас взрослеют и желают понять, наконец, подлинное устройство Реальности — им и оставили толтекские маги свое учение, пронизанное беспристрастием, равнодушием ко всему «человеческому» и наполненное терпеливым намерением познать Истину, а точнее, научиться неустанно приближаться к ней, не отвлекаясь на присущие человечеству иллюзии.

Если идеалисты и религиозные деятели склонны отождествлять с нагуалем Непостижимый Дух или, как говорят буддисты, дхармакайю ("тело закона", "тело Будды" — правда, не приписывая Запредельности божественной природы в европейском смысле), если неогегельянцы ничтоже сумняшеся ставят знак равенства между нагуалем и Абсолютным Духом (Идеей), а индуисты приравнивают его к Брахману (само разнообразие интерпретаций должно вызывать у нас подозрения), то наши «родные» материалисты — со всеми их «диалектическими» претензиями, которые даже Карл Маркс, будучи автором этой одиозной доктрины, так до конца и не понял, — автоматически и без особых рассуждений на этот счет (чтобы не опускаться до уровня "оккультной паранауки"), говорят, что нагуаль — это первобытно-шаманистическое представление о материи.

Только специалисты по истории науки знают, сколько копий было сломано в ходе почти трехвековой полемики по простому вопросу — а ЧТО же такое «материя»? Сам Карл Маркс (никогда не славившийся философской интуицией) возлагал, судя по всему, большие надежды на сочиненное им в содружестве с Энгельсом бессмысленное заклинание "материя — это объективная реальность, данная нам в ощущениях". Нетрудно догадаться, что подобной формулой были возмущены все серьезные мыслители — как идеалисты, так и агностики, даже сами материалисты недоуменно пожимали плечами. Ибо что кроется за этой фразой? Какое она имеет отношение к Реальности окружающего нас Мира?

Очевидно, основатели марксизма просто хотели подчеркнуть, что Реальность воздействует на наши органы чувств — так ведь в этом с ними согласится любой, даже самый «махровый» идеалист.

Я бы не стал останавливаться на замшелых и беспомощных рассуждениях диалектических материалистов конца ХIХ века, но они по сей день поднимают на свое знамя все, что преподносит история науки — в данном случае, история человеческого самопознания. Они могут запросто объявить нагуаль материей — то есть непостижимой во всем объеме материальной Вселенной, и даже заявить, что первобытный шаманизм был "стихийно-материалистическим", и вот теперь, с помощью полинявших знамен Маркса-Энгельса-Ленина они могут его «чуть-чуть» подправить и опять превратить всю мировую историю мышления в единственную «прогрессивную» линию — от суеверий и заблуждений, из которого вырастали классовые общества, к светлому коммунистическому будущему.

Ничего подобного. Чтобы пояснить, почему это не так, придется повторить вещи, для многих вполне очевидные. Постараюсь быть краток.

Марксистско-материалистическое определение «материи» безграмотно как с философской, так и с психологической точек зрения. С философской точки зрения мыслителю непонятно: если реальность не дана нам в ощущениях, перестает ли она быть материей? Если да, то как же быть с невоспринимаемыми частицами, излучениями и т. п.? Рассмотрим проблему шире: допустим, речь шла о любом опосредованном восприятии реальности (например, через приборы). Тогда как быть с теми видами объективной реальности, для которых человек не смог создать фиксирующие приборы и, возможно, никогда не сможет создать? Всякий философ должен учитывать такую вероятность.

С психологической точки зрения дело обстоит еще хуже. Материя дана в ощущениях — о каких именно ощущениях идет речь? Только об осознаваемых или о бессознательных тоже? Если же речь идет также о бессознательных ощущениях, то надо учитывать простой факт — никто до сих пор не может сказать, какой именно объем ощущений не достигает осознания.

Как видите, психологическое содержание марксисткой дефиниции материи превращается в бессмыслицу.

Нагуаль как концепция подлинной Реальности неудобен ни идеалистам, ни материалистам. Даже агностики, давно махнувшие на Реальный Мир-Снаружи, должны быть недовольны, поскольку их фундаментальный принцип непознаваемости «размывается», подвергается сомнению и становится поистине призрачным. Ибо роль Человека в нагуалистском представлении не имеет очерченных границ — вполне возможно, что нам дано участвовать в игре Запредельных Сил и влиять на них, быть может, наше осознание способно охватить такие области Мироздания, в которых нет и никогда не было ничего человеческого.

Толтекское знание — это распахнутая Дверь. Ignoramus et ignorabimus — концепция, казавшаяся агностикам всех времен незыблемой, в свете дон-хуановского учения стала еще одной относительностью, условностью с целым рядом оговорок. Ветер Нагуаля надувает наши паруса — если мы наконец «отвяжемся» от надоедливой пристани, кто может предсказать, где предел нашим странствиям, нашему познанию, развитию и изменению?

Попробуйте, однако, «отвязаться»! Железные цепи обусловленности (биологической, генетической, социальной, рефлексивной) превращают тональ в единственную "маленькую, но зато ярко освещенную площадку" (как я уже написал когда-то), за пределами которой нет ничего. Каждый день мы видим один и тот же мир, последовательный, самодостаточный, замкнутый на себе. Здесь все бесконечно повторяется, здесь все монотонно, и даже самые революционные прорывы в познании приводят нас к той же картинке — всего лишь с другой стороны.

Поразительно, но уже сегодня никакие "летающие тарелки", продукты генетических экспериментов и даже обнаружение гиперпространственного перехода не изменят ситуации дел. Так или иначе, мы наполняем разным содержанием один и тот же объем, данный нам собственной ограниченной и однообразной природой. Бессмертие физического тела способно пробудить лишь кратковременное любопытство, потому что за этим бессмертием не стоит ничего, кроме репродукции генетической цепи (а вместе с ней опыта, памяти, ощущений, эмоций…). Желания умирают быстрее, чем совершенствуются процессоры для ЭВМ. Ведь осуществление желаний сначала всегда происходит в человеческом воображении, и лишь потом воплощается в железе, пластике, силиконе и генетически модифицированных клетках.

Здесь все обстоит так же, как с антропным принципом (о котором я сейчас скажу): если уж мы есть, то получим свои маленькие капризы. Забавно, что абсолютное большинство людей даже не догадается, что возможно Иное.

И это уже — забота тоналя.

Картина воспринимаемого мира, которую предлагает нашему осознанию тональ, отличается совершенством и самодостаточностью. Мы получаем крайне мало свидетельств того, что воспринимаемое сильно отличается от Реальности-вне-интерпретации, что мы живем в непостижимом океане энергий, законы движения которого не укладываются ни в какое человеческое представление, в Мире, где никогда не прекращает рваться во все просторы странный ветер Нагуаля — чарующий и изменчивый блеск подлинной Реальности.

Законы тоналя так обусловливают диапазон восприятия, внутри которого мы создаем описание мира, что возникает безусловная иллюзия такого порядка, где Мир и Человек гармонично дополняют друг друга, функционируют в иллюзорном согласии. Здесь нет и не может быть места чужеродным человеку структурам и объектам, здесь все законы и физические константы беспрекословно утверждают целесообразность Вселенной с человеческой точки зрения.