Дар просветления - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 47

Да, такая опасность существует, но ее можно избежать. Зачем давать власть тоталитарным режимам? Я предлагаю целую программу для развития общества.

Прежде всего, нации должны исчезнуть. Должно быть одно правительство, которому отводится чисто функциональная роль. Оно не будет бояться революций, ибо будет служить людям. Министры всемирного правительства будут членами Ротационного Клуба. Они будут меняться ежегодно. Никто не задержится у власти больше одного года, никому не позволят опять появиться в правительстве. Только один раз, только на один год - что можно успеть сделать? И эта власть не будет тоталитарной. Избиратели имеют право в любой момент отозвать из правительства любого министра. Для того чтобы лишить человека министерского портфеля, необходимо собрать подписи пятидесяти одного процента электората. Власть не будет даваться сроком на пять лет без всяких ограничений. В любом случае, в конце года государственный деятель обязан покинуть министерское кресло, и он никогда больше не сможет прийти к власти. Такой политик будет стараться успеть сделать побольше добрых дел, чтобы остаться в памяти людей. Злоумышленника мы быстро отзовем: петиция с подписями пятидесяти одного процента избирателей - и он уволен.

Мой план развития общества не фрагментарен, он универсален. Постепенно большие города исчезнут; на их место придут маленькие общины. Семьи тоже исчезнут; не будет никаких поблажек для семей или определенных наций. Дети будут расти в коммунах, их не будут воспитывать родители. И только коммуна будет решать, сколько им нужно детей, ибо по мере увеличения продолжительности жизни людей нам будет нужно все меньше детей. Если старики захотят пожить еще, то для новых гостей у нас просто не будет места.

В прошлом это было возможно: производи на свет столько детей, сколько можешь. Женщина была беременна до тех пор, пока ей позволяла ее физиология. Она была похожа на фабрику по производству детей, ибо продолжительность жизни людей была очень мала.

Археологические раскопки свидетельствуют о том, что пять тысяч лет назад никто не жил более сорока лет.

Ни в одном уголке земного шара не было найдено ни одного скелета древнего человека, которому было бы больше сорока лет. Древний человек умирал, едва доживая до сорока лет, и это был высший показатель продолжительности жизни, а не средний. При максимальной продолжительности жизни в тридцать пять - сорок лет, естественно, было много места для нового поколения, для тех, кто приходил на смену умершим.

Генетики утверждают, что человек по своим природным данным может жить до трехсот лет, оставаясь молодым. Старость можно отменить. И это станет великой революцией, ибо если какой-нибудь Альберт Эйнштейн будет трудиться триста лет, если какой-нибудь Гаутама Будда будет проповедовать свои идеи триста лет, если все великие поэты, мистики, ученые и художники будут продолжать работать, оттачивая свои методы, технику, то мир станет безмерно богатым.

Сегодня же мы являемся свидетелями огромной расточительности. Когда человек достигает настоящей зрелости, в его дверь начинает стучаться смерть. Это странно - это приводит в мир новых людей, которые еще ничего не знают. Теперь их нужно вырастить, воспитать, обучить наукам, правилам поведения, и ко времени их истинной зрелости их отправят на пенсию. Когда люди, наконец, овладевают каким-либо мастерством, им приходится уходить на пенсию. После ухода на пенсию никто не живет более десяти-пятнадцати лет, потому что после отставки человек становится абсолютно бесполезным, и он сам начинает чувствовать, что стал обузой для семьи и общества. Он теряет всю свою респектабельность, престиж, власть. Он становится аутсайдером, нежеланным гостем, который просто не хочет умирать.

Ты можешь не знать, что никогда в прошлом не было разрыва между поколениями. Это новый феномен, возникший просто потому, что люди стали дольше жить. В семье сегодня может быть девяностолетний отец... И еще три поколения. Его сыну семьдесят лет, его внуку - пятьдесят, его правнуку - тридцать.

Дистанция стала такой большой, что правнук уже не имеет никакой родственной связи с прадедом: кто этот старик, почему он вечно крутится под ногами? Это лишняя головная боль; он всегда чем-то раздражен, всегда зол, всегда готов на какую-то выходку. Зачем все это?

В прошлом четыре-пять поколений никогда не видели друг друга; тогда не было такого разрыва между поколениями. Я даже не знаю имени моего прадеда. Я спросил об этом своего отца. Он ответил: "Я сам не знаю. Все имена, что я знаю, известны и тебе. Больше мне ничего не известно".

Сегодня на Кавказе живут люди в возрасте ста восьмидесяти лет, как тебе это? Дети седьмого, восьмого поколения будут жить у них в доме, но они не будут признавать стариков. Старики давно должны были быть в могиле, ведь так было всегда. Они живут в доме, как настоящие иностранцы, в одном и том же доме. Они не понимают язык друг друга, потому что наступили совсем другие времена. Они не понимают моду друг друга, не понимают музыку друг друга, религию друг друга. У них нет абсолютно ничего общего.

Если мы будем и дальше жить произвольным образом, то ситуация станет еще хуже. Общество должно взять на вооружение новые приемы, совершенно новую программу.

Старые программы стали недееспособными. Коммуна должна стать новой ячейкой общества. Не будет никакой семьи, не будет никакой нации - только коммуны и международное сообщество.

Коммуна просто необходима для удовлетворения нужд людей, ведь прямо сейчас тебе нужны врачи, а их нет. Инженеры не имеют работы, потому что инженеров слишком много; или наоборот, тебе нужны инженеры, а их нет. Нет никакого планирования рождаемости, все происходит зигзагообразно, случайно.

Вот почему в мире столько безработных: не нужно столько рабочих рук. Но ни один человек не должен сидеть без работы. Нужно, чтобы рождалось столько людей, сколько людей сможет получить рабочие места.

С каждым годом механизмы, роботы все больше выполняют работу за человека; они работают эффективнее человека, не требуя при этом повышения заработной платы, не бастуя, не работая посменно, - они трудятся круглые сутки напролет; один робот может заменить тысячу рабочих. Количество безработных будет постоянно увеличиваться.

Нужно так планировать рождаемость, чтобы все население было востребовано. Почему бы не выбрать лучших? Почему бы не отказаться от этой толпы, что населяет землю? Опаснее толпы ничего нет, ибо она становится орудием в руках хитрых политиков.

Толпа не обладает разумом, у нее нет никакого интеллекта. А ведь мы можем создавать личности, наделенные большим интеллектом, индивидуальностью, и каждое новое поколение будет лучше предыдущего. Тогда эволюция будет проходить скачкообразно, прыжками, в противном случае мы застрянем в болоте. Мы находимся в этой трясине уже тысячи лет, мы совершенствуем только механизмы и товары: более комфортными становятся самолеты, более скоростными становятся автомобили, более совершенными становятся бомбы, а человек по-прежнему не меняется.

Когда совершенствуется все, кроме человека, ситуация становится угрожающей. Человек обременен своим же собственным прогрессом, своей собственной технологией, своей собственной наукой. Человеку тоже нужно развиваться, он всегда должен находиться впереди технического прогресса.