Дом глав родов: Дюна - Герберт Фрэнк Патрик - Страница 69

• Предыдущая
• 69/172
• Следующая

– Мы начнем без оружия, используя воображаемый клинок в твоей правой руке. Это упражнение – вариация „пяти отношений“. Каждая из реакций поднимается до того, как возникла необходимость. Опусти руки по обе стороны тела и расслабься.

Зайдя Тегу за спину, Айдахо взял руку мальчика пониже локтя и продемонстрировал первую серию движений.

– Каждый из атакующих – перышко, плывущее по бесконечной траектории. При приближении перышка эту траекторию необходимо изменить и отвести от себя. Твои движения должны быть как дуновение воздуха, что выносит перо в сторону.

Айдахо отступил на шаг и стал наблюдать, как Тег повторяет движения, иногда исправлял ошибки, резко ударяя по тому из мускулов, что выбивался из ритма.

– Путь учится само тело, – бросил он, когда Тег спросил, почему он это делает.

Во время паузы для отдыха Тег поинтересовался, что Айдахо имел в виду, говоря о „душевной боли“.

– Вокруг твоей оригинальной памяти возведены стены сознания голы. В подходящий момент некоторые из воспоминаний потоком хлынут назад. И не все воспоминания будут приятны.

– Великая мать говорила, что баша вернул память тебе.

– Боги подземные, малыш! Почему ты постоянно говоришь „баша“? Это был ты!

– Я этого еще не знаю.

– Ты представляешь собой совсем особую проблему. Для того, чтобы гола мог пробудиться, необходимо воспоминание о смерти. Но в твоих клетках нет информации об этом.

– Но… баша мертв.

– Баша! Да, он мертв. Ты должен чувствовать это там, где больнее всего, и знать, что баша это ты.

– Ты действительно можешь возвратить мне память?

– Если ты сможешь выдержать боль. Знаешь, что я сказал тебе, когда ты восстановил мою память? Я сказал: „Атридесы! Вы все чертовски похожи друг на друга!“

– Ты… ненавидел меня?

– Да, и ты сам себе был противен из-за того, что сделал со мной. Дает это тебе какое-то представление о том, что мне необходимо сделать?

– Да, сир, – очень тихо.

– Великая Мать говорит, что мне нельзя предать твоего доверия… и тем не менее ты предал мое.

– Но я вернул тебе память?

– Видишь, как легко думать о самом себе как о баша? Ты был в шоке. И да, ты вернул мне память.

– Это все, чего я хочу.

– Это ты так говоришь.

– Великая… Мать говорит, что ты ментат. Те, что я тоже был ментатом… чем-нибудь поможет?

– Логика говорит, что да. Но у нас ментатов есть поговорка, что логика слепа. И мы сознаем, что есть логика, которая пинком вышибет тебя из насиженного гнезда прямиком в хаос.

– Я знаю, что означает хаос! – очень горд собой.

– Это ты так думаешь.

– И я доверяю тебе!

– Послушай меня! Мы – слуги Бене Джессерит. Преподобные Матери построили свой Орден не на доверии.

– Значит, мне не стоит доверять… Великой Матери?

– В пределах, которые ты узнаешь и научишься ценить. А пока, я предупреждаю тебя, что Бене Джессерит работает в системе организованного недоверия. Они рассказывали тебе что-нибудь о демократии?

– Да, сир. Это то, где ты голосуешь за…

– Это то, где ты не доверяешь никому, у кого есть власть над тобой! Сестры прекрасно это знают. Не доверяй слишком много.

– Значит и тебе мне нельзя доверять?

– Единственно в чем ты можешь доверял» мне, это в Том, что я сделаю все от меня зависящее, чтобы вернуть тебе изначальную память.

– Тогда, мне не важно, насколько это будет больно, – он поднял глаза на ком-камеры, его взгляд выражал, что он прекрасно понимает их назначение. – А они не сердятся, что ты говоришь о них такое?

– Иначе как данные их чувства ментата не касаются.

– То есть ментатам важны факты?

– Факты – вещь хрупкая. Ментат может запутаться в них. Слишком много надежных данных. Это как дипломатия. Чтобы добраться до проекций, тебе необходима новая хорошая ложь.

– Я… запутался, – это слово он употребил с некоторой заминкой, не очень уверенный, что имеет в виду.

– Это я и сказал однажды Великой Матери. А она ответила: «Я плохо вела себя».

– Предполагалось, что ты не будешь… запутывать меня?

– Разве что это сможет чему-то научить, – а поскольку Тег по-прежнему выглядел озадаченным, Айдахо добавил: – Давай я расскажу тебе одну историю.

Тег тут же уселся на пол, реакция, которая показала Айдахо, что Одрейд нередко прибегала к тому же методу. Хорошо, это значит, что Тег уже подготовлен к восприятию.

– В одной из моих жизней у меня был пес, который ненавидел моллюсков, – начал Айдахо.

– Я ел моллюсков. Их доставляют с большого моря.

– Ну так вот, мой пес ненавидел моллюсков, потому что один из них бьет столь безрассуден, что плюнул ему в глаз. Такое запоминается. И что хуже, плюнула просто дырка в песке, никакого моллюска видно не было.

– И что сделал ваш пес? – мальчишка наклонился вперед, опираясь подбородком на руку.

– Он выкопал обидчика и принес его мне, – Айдахо ухмыльнулся. – Урок номер один: не позволяй неизвестному плевать тебе в глаз.

Тег засмеялся и захлопал в ладоши.

– Но давай посмотрим на это с точки зрения пса. Поймать плеваку! А затем славная награда: хозяин доволен.

– Твой пес выкапывал новых моллюсков?

– Каждый раз, когда мы выходили на пляж. Он с лаем охотился за плеваками, а хозяин уносил их прочь, и их никогда уже не было видно, за исключением пустых раковин с обрывками мяса, свисающего с внутренней стороны.

– Ты их ел.

– Взгляни на это как пес. Плеваки получали справедливое наказание. Он придумал, как избавить мир от обидчиков, и хозяин доволен.

– Сестры думают о нас, как о собаках? – продемонстрировал догадливость Тег.

– Некоторым образом. Никогда этого не забывай. Когда вернешься в свою комнату, поищи «lese majeste». Это поможет тебе определить наше отношение к хозяевам.

Тег глянул на ком-камеры, потом снова на Айдахо, но ничего не сказал.

Айдахо поднял глаза на дверь за спиной Тега и сказал:

– Эта история рассказывалась и для тебя.

Тег вскочил на ноги и повернулся, ожидая увидеть Великую Мать. Но это была только Мурбелла, которая, прислонясь к стене, стояла возле двери.

– Белл не понравится, что ты говоришь об Общине таким образом, – сказала она.

• Предыдущая
• 69/172
• Следующая